Эфирный оборотень

Ярко-желтый «Порше» несся по двадцать второй автостраде не всех парах. За рулем, сделанным из красного дерева, сидел куратор программы «Мыслитель» Грегор Йорк. Пятнадцать минут назад офицер, специально приставленный для наблюдения за состоянием майора Кремпа и его экипажа, сообщил о том, что Кремп пришел в себя и в состоянии говорить. Да, этот майор ВВС совершенно непредсказуемым образом и, скорее всего не подозревая об этом, вмешался во все планы куратора. Будучи избранным в свое время в качестве рядового летчика-испытателя для секретных полетов по программе «Мыслитель» Рассел Кремп волею случая стал одним из ее подопытных образцов и образцов занятных. Дело в том, что на самолете Рассела, в период первых секретных испытательных полетов помимо «Фабрики грез» была установлена дополнительная аппаратура для тайного наблюдения за реакцией летчика во время выполнения задания. Естественно, сами летчики об этой аппаратуре не имели ни малейшего понятия, поскольку такие действия были насквозь противозаконны даже в армии. Наблюдая за результатами расшифровки показаний приборов после первых секретных бомбардировок, Грегор Йорк выяснил следующее: в первые минуты тайных налетов на базы неприятеля Рассел чувствовал себя диверсантом в тылу врага, выполняющим опасное задание, что придавало ему чувства достоинства в собственных глазах. Можно сказать – он собой гордился. Но затем, спустя около двадцати-тридцати минут тайного уничтожения врагов, в его мозгу начинали возникать очень вредные для военного летчика мыслеформы – ему становилось стыдно за свое поведение. Да, черт побери, ему становилось стыдно. Ему казалось, что он убивает спящих людей в спину, используя их сон. Что он бередит души людей, часто лучшими воспоминаниями, и затем вонзает им нож в горло. Возвращаясь на базу после первых вылетов, Рассел очень быстро забывал импульсы своего подсознания и снова жил прежней жизнью. Но со временем вредные импульсы стали записываться сознанием, – это Грегор тоже знал четко, поскольку ежедневно проводил медосмотры Рассела и других летчиков с помощью нигде неуказанной аппаратуры, – и майор Кремп уже начал колебаться во время выполнения секретных заданий. Кончиться это могло только одним – Рассел Крем начнет задавать вопросы, а вопросов Грегор ему позволить не мог. Никак не мог. Остальные летчики, надо сказать, вели себя прекрасно. Все, как один, испытывали острое чувства удовольствия, когда нажимали на кнопку пуска ракеты, и с наслаждением наблюдали за тем, как взрываются вражески объекты и гибнут в огне люди. Хотя среди других летчиков-истребителей майор Кремп выделялся по своим данным пилота и идеально подходил по мозговому излучению для работы с «Фабрикой грез», его нельзя было больше оставлять в этой секретной программе – от ее успешного завершения зависело слишком много, и не только в Америке. Кто знает, что придет Расселу в голову, когда он будет выполнять очередной налет на иностранную авиабазу. Естественно, Грегор Йорк не мог позволить себе рисковать и колебался недолго. Ко всему в дело вмешался счастливый случай. Рассела срочно пересадили на бомбардировщик и отправили выполнять последнее задание по уничтожению несуществующего русского эфирного оборотня, на которого валило все просчеты командование ВВС США в Европе. С этого задания стратегический бомбардировщик не должен был вернуться, поэтому необходимо было обставить все как один из несчастных случаев, которые происходят с боевыми летчиками не так уж редко. К счастью, главнокомандующий ВВС Хольцман хорошо подбирал кадры для секретной программы, и потому авиабазой «Гринфилд» руководил полковник Патерсон, которого не надо было посвящать во все детали и что-либо объяснять. Полковник и так был по уши в дерьме после операции с наркотиками, поэтому выполнял все указания Йорка беспрекословно. В конце концов они все сейчас были в одной упряжке. Все шло хорошо до того момента, пока бомбардировщик Кремпа не вышел на исходную позицию. В то мгновение радары действительно зафиксировали в этой точке пространства мощнейший выброс энергии. В самолете существовал «черный ящик» с двойным дном, который записывал все внешние и внутренние переговоры пилотов и даже их мысли вплоть до последнего момента. По замыслу Рассела в исполнении Патерсона от бомбардировщика не должно было остаться никаких следов, в том числе и логических ниточек, пробуждающих сомнение. Поэтому, не полагаясь на подложенное взрывное устройство, когда произошел необъяснимый выброс энергии в заданном районе, Патерсон сам вышел на связь и даже попытался предупредить экипаж Кремпа о внезапной опасности, что давало полковнику железное алиби. Но произошло необъяснимое – самолет одновременно исчез со всех радаров так, словно его никогда и не было. Дальнейшие поиски с пристрастием на Земле в районе предполагаемого падения не дали никаких результатов. Даже если русские и смогли все подчистить, след от двух взорвавшихся самолетов (а их было два, как ни странно) должен был остаться в любом случае. Но его не было. От своей агентуры в России куратор программы «Мыслитель» смог получить только очень странную информацию. Агенты сообщали, что о взрыве русским ПВО, естественно, было хорошо известно, но кто конкретно и с кем столкнулся в штабах не имели не малейшего понятия. Русские высокопоставленные офицеры долгое время спустя ломали головы над этой проблемой, но так и не нашли ответа. Общественности для успокоения объявили о том, что взорвался пустой военно-транспортный самолет, а летчик успел катапультироваться с парашютом. Но Грегора это, естественно, не устроило. Он точно знал, что в столкновении участвовало два самолета. Один был бомбардировщиком Рассела Кремпа, а вот чей самолет летел ему навстречу оставалось тайной. Тайное сканирование центральных компьютеров гражданских авиакомпаний показало наличие всех самолетов парка. Все «Боинги», «Дугласы» и «Эйрбасы» продолжали летать по назначенному расписанию во всех концы планеты. Даже среди пилотов частных аэроклубов, славившихся своей бесшабашностью в воздухе и схожестью характеров с наземными рокерами, не было никаких жертв. В тот день, получив свою порцию адреналина, они преспокойно вернулись на аэродромы. И все-таки второй самолет был, его не могло не быть. И, судя по тому, что никто их гражданских и простых военных его не хватился, это мог быть только специальный самолет, изначально подготовленный для данного полета. В конце концов Грегор решил, что в системе произошла утечка информации и русские спецслужбы ожидали бомбардировщик из США. Ему навстречу наверняка вылетел смертник, не подозревавшей о том, что его смерть запланирована командованием, или самолет-робот. Иначе и быть не могло.