Эфиррия

– Не откажусь, трэл, – светло улыбаясь мужу, девушка взяла протянутый бокал и пригубила пузырящийся напиток. – Оно восхитительно, Крис, – посмаковала на языке ягодно-терпкий вкус и, посмотрев на мужа, успела заметить мелькнувший в его глазах мрачный блеск. – Что-то не так? – приподнявшееся было настроение ухнуло вниз, сменяясь настороженностью. Словно внутри тихонько звякнул колокольчик тревожного волнения.

– С чего ты взяла? – брови Кристэна приподнялись в удивлении.

– Я не знаю, но… – неловко замешкалась, не зная, как объяснить свои догадки.

– Лина, расслабься и выкинь беспочвенные домыслы из головы, – улыбаясь, ответил Кристэн, но Эвелина уловила раздражительные нотки. – Просто я иногда отвлекаюсь, обдумывая дела, которыми предстоит заняться. Не смотри на меня угрюмой букой, дорогая, – Кристэн залпом выпив игристое, прошёл к своему креслу, усаживаясь в него: – Я хочу, чтобы ты насладилась пьесой и этим вечером. Пей филианское и отдыхай. Хорошо?

– Я постараюсь, – улыбнулась девушка, поворачиваясь к сцене. Тем более что занавес начал медленно расходиться в стороны.

Эвелина не заметила, как разыгрываемая пьеса увлекла её. Великолепная игра актёров, дорогие, искусно поставленные спецэффекты вовлекали зрителей в сюжет настолько, что невозможно было воспротивиться и остаться равнодушным. Всех, кроме Кристэна. Откинувшись на спинку кресла, он сидел в тени, и чуть повернув голову, смотрел не на сцену, а на жену.

Этот вечер должен был принадлежать лишь им двоим. Без гнилой нотки ревности, без подтачивающих душу недомолвок. И не было бы этого выхода в театр, а заготовленный подарок он собирался лицезреть на обнажённом теле любимой. Блеск камней и её роскошных волос, блеск страсти в её глазах. Так и должно было быть, если бы не мать, если бы не то, что она успела рассказать.

Кристэн настолько погрузился в свои мысли, что попустил первый акт пьесы. Только когда услышал протяжный вдох жены, очнулся, посмотрел на Эвелину. Любимая, еле сдерживая слёзы, прижала ладонь к груди и рассеянно смотрела в сторону.

Глава 9

– Тебе понравилась пьеса? – тёплая улыбка всё же скользнула по губам.

– Да, – выдохнула Эвелина, всё ещё находясь под впечатлением от разыгрываемого актёрами сюжета.

– Пройдёмся? – Кристэн поднялся. – Немного отвлечься нам не помешает.

Девушка, лишь молча кивнув, ухватилась за локоть мужа, покидая с ним ложу. Она была бы рада выпить с Кристэном бокал игристого, обсуждая сюжет пьесы, но промолчала, не желая возражать в такой малости.

– Такая пронзительная история, – покачала она головой, не обращая внимания на проходящих мимо людей. – И немного похожа на нашу, – усмехнулась грустно.

– А ты знаешь, – отозвался муж: – что сюжет основан на реальных событиях?

– Ты серьёзно? – ошеломлённо выдохнула Эвелина и даже остановилась, вынуждая притормозить Кристэна. – Разве такое могло случиться? Девушка мало того, что аристократка из сильного рода, одарённая, влюбившись, сбежала с простолюдином?

– Совершенно верно, – кивнул Кристэн, увлекая Эвелину дальше по коридору.

– Это… это поразительно, – неверяще проговорила и так как муж, встретив знакомого, заговорил с ним, отвлеклась на свои размышления, воспоминания.

В их мире женщинам эфирриям приходилось нелегко. Глава рода сам решал – за кого выйдет одарённая девушка и от кого родит детей. Связать свою судьбу с любимым человеком – очень редкий шанс. Слишком ценный ресурс – эфиррии и чем их больше в роду, тем тот сильнее. То же самое случилось и с её матерью. Её род угасал – слишком мало эфирриев в нём было. Глава рода договорился с главой другого и её матери, уже замужней женщине, приказали провести несколько ночей с совершенно незнакомым ей эфиррием. Как помнила Эвелина, глава их рода уплатил немалый взнос в казну рода того одарённого.

Её мать не могла ослушаться главу. По законам мира ослушание немыслимо и грозит изгнанием из рода, что сродни смерти для одарённого! И для того, чтобы зачать, её матушка целый месяц, каждую ночь проводила в постели с человеком, к которому испытывала неприязнь, отвращение. Как только стало известно, что их старания увенчались успехом, она вернулась к мужу, но по прошествии времени её брак дал трещину. Муж так и не принял, пусть и невольную, но всё же измену жены и отдалился от неё. Начал пить и таскаться по домам сладострастия.

Всё бы в жизни Эвелины сложилось иначе, но к сожалению, она как плод договора между родами не была нужна ни матери, ни тем более отчиму. А когда ей исполнилось пять лет и выяснилось, что её дар настолько мизерный, что едва дотягивает до единицы, она стала не нужна и главе рода.

Когда Кристэн закончил разговор, Эвелина с трудом вынырнула из безрадостных воспоминаний.

– И что же… чем закончилась та история? – не смогла она удержаться от вопроса.

– Ты о пьесе? Весьма печально, – пожал плечами Кристэн, неспешно вышагивая по коридору, мимо широкой лестницы, спускающейся в холл театра. – Но не буду открывать тебе все тайны – вскоре ты сама увидишь. Предупредил лишь, чтобы ты была голова к не слишком счастливому развитию сюжета.