Эфиррия

Приведя себя в относительный порядок, она с тяжелым сердцем вошла в столовую. Из-под опущенных ресниц, бросила быстрый взгляд на мужа, стоявшего у окна. Кристэн заложив руки за спину, даже не повернул головы, когда она вошла. Почувствовав болезненный укол в сердце, Эвелина, чтобы отвлечься от безрадостных мыслей, перевела взгляд на горничных, заканчивающих сервировать стол.

– Свободны, – сухо бросил Кристэн прислуге и те поклонившись, мышками выскользнули из столовой.

– Что ж ты, Лина, даже не поприветствуешь с утра супруга, – уколол Кристэн, отодвигая жене стул. Дождался её тихого «Доброе утро», придвинул стул и усевшись на своё место, в центре стола, встряхнул салфетку, укладывая её на колени. – Я вижу – ночь у тебя не задалась. Надеюсь, ты сделала правильные выводы, и мы более не столкнёмся с подобными недомолвками?

Кристэн нарочито медленно налил себе кофе и только потом посмотрел на застывшую супругу, которая смотрела безучастным взглядом в пустую тарелку. Каждое слово, сказанное ледяным, равнодушным тоном, спокойное, отрешённое выражение лица давались ему с огромнейшим трудом.

Он слышал ночью тихие всхлипы Эвелины и также, как и она до рассвета не сомкнул глаз. Его одолевала ярость на то, что жена в который раз скрыла, что встретилась с Вистаром. Неимоверно злила её реакция, когда она увидела его в театре – как загорелись радостью глаза, как забывшись, нарушила нормы этикета и первой поприветствовала мужчину. Ревность как кислота разъедала душу. Но в то же время ко всем эмоциям противоречиво примешивались жалость и сочувствие. Хотел ей верить, что не со зла умолчала.

Он закрывал глаза, и сразу ярко вспыхивали картинки, как Эвелина выгибается под ласкающими кончиками жгутов эфира. Насколько она была раскрыта, беззащитна и прекрасна, принимая его власть, его волю. Признавая свою слабость и его силу. Сам не знал – как ему удалось сдержаться и не накинуться на жену.

И вот сейчас украдкой бросая быстрые взгляды на любимую, чувствовал, как сердце сжимается от щемящего, недостойного мужчины сочувствия. Её поникший вид, припухшие глаза и боль во взгляде рвали ему душу. Понимая, что ещё немного и он отступит, не выдержит, рывком поднялся так и не отпив ароматный кофе из чашки.

– Сегодня я уезжаю в столицу. Меня не будет дня три, может пять. Собрание рода проведу без твоего присутствия. Но ты должна быть готова сопровождать меня на приём в дом Мадиан. Если ты конечно не забыла, я ставил тебя в известность об этом.

Кристэн размашистым шагом направился на выход из столовой, и Эвелина чтобы не расплакаться, сжала ладони в кулаки. Впилась ноготками в кожу, прикусывая губу, пару раз вдохнула и поднялась, чтобы проводить супруга. Но Кристэн обернувшись, покачал головой:

– Завтракай, Лина. Время моего отсутствия потрать на осмысление случившегося и не восприми за угрозу, а за данность – ещё один подобный проступок с твоей стороны и наказание будет не сродни вчерашнему. Вечером была лишь прелюдия, игра. Мы до наказания так и не дошли. Я не позволю марать моё имя! Уясни себе это раз и навсегда! – отчеканив последние слова, Кристэн развернувшись, покинул столовую, а Эвелина рухнула на стул.

Завтракать? Это было самое последнее, чего она хотела. Чувствуя, как нутро скручивает болью, а к горлу подкатывают не только слёзы, но и тошнота, она вскочила. Сдерживаясь из последних сил, вскинув подбородок, прошествовала по коридорам в свои покои, кивая встреченной прислуге. Только спрятавшись в купальне опустилась на холодный пол, чтобы наконец дать выход бурлящим эмоциям.

Её казалось она за ночь всё выплакала, но солёные капли градом полились из глаз. От понимания, что муж, только вернувшись с опасного задания, вновь уехал, да при этом они так и не помирились – сводило девушку с ума. Вспомнив слова Кристэна о том, что он проведёт собрание рода без неё, Эвелина и вовсе заскулила.

Жена всегда сидела по правую руку мужа на каждом собрании – это незыблемая традиция, которую Кристэн нарушит. Супруга главы рода должна была лишь час-полтора посидеть по правую руку мужа, не вмешиваясь в разговор и обсуждения, ведущиеся за столом. Всего лишь демонстрация статуса, не более, а после удалиться.

Обхватив колени руками, Эвелина, чуть раскачиваясь, прикрыла ладонями лицо. Она прекрасно понимала, что Кристэн прибыв на собрание рода один, даст новый повод для сплетен и язвительных высказываний за её спиной.

– Ну и пусть, – вырвалось у неё сквозь всхлипы. – Ну и плевать! – пробормотала с обидой и злостью и вдруг услышала голос камеристки. Затихла, но Кэри в поисках хозяйки открыла дверь купальни.

– А я вас… ох, Благостные, да что же вы? – всплеснув руками, камеристка метнулась к сидящей на полу Эвелине и потянула вверх, вынуждая подняться. – На холодном-то сидите! Да как же так можно? – причитала Кэри, выводя Эвелину в спальню, усаживая в кресло и укутывая всхлипывающую девушку в пушистый плед.

– С-спасибо, – Эвелина только сейчас поняла – насколько продрогла.