Ефрейтор Икс [СИ]

— Слушай, Пашка, откуда ты все узнаешь? Уже не первый раз безошибочно определяешь, что я с начальством поругался…

— Но ты же крутой опер! Найди протечку в своем окружении.

— Да я же только что от начальника…

— Димыч, у меня тут две плохие новости…

— Давай, начинай с самой плохой.

— А какая для тебя самая плохая? Что кореша твоего чуть не замочили, или, что Гонтарь меня не заказывал?

— Кто тебя опять мочить пытался? — спросил Димыч недовольным голосом.

— Киллер. На сей раз профессионал. Стрелял из тэ тэ с глушителем. Слушай, Димыч, у вас по городу парочка ментов не исчезала недавно?

— Да кто их знает? Половина личного состава в отпуске. Поди ж, разберись, исчез он, или к теще на блины в Пердиловку уехал? — проговорил Димыч хмуро. И тут же вдруг весело вскричал: — Пашка, и откуда же ты все узнаешь?! Как только чего-нибудь накопаю, тебе первому… Как родному… Я ж понимаю, тебе для сюжета каждая мелочь важна. Ты вот что, никуда не уходи, жди меня. Я сейчас к тебе подъеду, дело есть…

Павел удивился, что Димыч даже не пожелал выслушать, как его чуть не замочили, и, к тому же, приплел какой-то сюжет, однако, неторопливо одевшись, вышел во двор, и сел на лавочку. Димыч приехал поразительно быстро. Павел пошел ему навстречу, сказал, пожимая руку:

— Поехали в школу, а то я на работе уже не через день бываю, а через два…

Димыч приехал на ментвоском "Уазике", поэтому пока ехали к школе, молчали. Пожилой сержант умело крутил баранку. Вылезли на школьном дворе, снова вызвав ажиотаж среди отработчиков второй смены. Еще бы! Вчера увезли, и только сегодня привезли на том же ментовском луноходе…

Отпустив машину, Димыч терпеливо молчал до самого бассейна. Отперев дверь, Павел прошел к верстаку, раскопал пистолет, протянул Димычу, сказал:

— Может, на глушителе пальчики остались? На рукоятке-то мои…

Димыч достал из кармана полиэтиленовый мешочек, встряхнув за угол, развернул, сказал:

— Кидай сюда… Ну?..

— Что, ну?.. Иду вчера на работу, навстречу — парень. Прошел мимо, гаденыш, и сзади попытался… Но я тень краем глаза держал, успел уклониться, а потом и врезал. Он — бежать. Я остаток патронов из обоймы по нему высадил, но ни в него не попал, ни даже в машину.

— Фоторобот составить сможешь?

— Конечно. Я этого козла по гроб теперь не забуду…

— А номер машины?

— Толку-то?.. Наверняка угнанная, да и не разглядел я номера.

— Ладно, Паша… — Димыч прошел к столу, запихивая пистолет в карман, сказал: — Свет-то включи…

— Так, нету свету… Отключили за неуплату.

— Вот козлы! — с чувством сказал Димыч. — В каком сволочном государстве мы живем, а, Паша?

— В сволочном… А что делать? Дергать за рубежи? Староваты мы с тобой, начинать за бугром все сначала…

— Вот что, Паша, ты, конечно, можешь ничего не говорить, чтобы не нагружать меня излишним знанием, но тогда мне труднее будет тебе помочь. К тому же, теперь ты явный потерпевший, и можно возбуждать дело о покушении на тебя. Тех ментов, ты замочил и в прямом, и переносном смысле? Прибило их к берегу под Белояркой. Если бы унесло за Белоярку, то областники бы занимались, а так на мне повисли эти два жмурика… Так что, колись, Паша.

— Ты сначала скажи, настоящие это менты, или нет?

— А вот не скажу! Ты, этакая свинья, столько дней помалкивал, чего-то выжидал, а я злодея искал, который двух ментов со стволами мочканул…

— Ладно… — Павел тяжко вздохнул. — Прихватили они меня возле дома, сразу надели наручники, сунули в машину и повезли. Привезли в Прибрежный, ну и повели по берегу к лодочной станции. Там, знаешь? Бережок такой, с невысоким обрывчиком; река подрезает. Вот над этим обрывчиком идем, а у меня как-то нехорошо на сердце. Так не бывает, чтобы сержанты подозреваемого не в отдел повезли, а куда-то к черту на кулички… А тут еще, который впереди шел, слазил в карман и чем-то щелкнул, вроде как выкидной нож по звуку. Хоть я и не слышал, как щелкает хороший викидной нож. Что мне было делать? Я и засветил заднему своим коронным промеж ног, а потом добавил сомкнутыми кулаками в ухо, когда он зажался, он и кувыркнулся с обрывчика. Тут и второй на меня попер… Когда мне было разбираться, что мы на самом обрыве пляшем? Ну, я длинному тоже врезал от души, ногой по печени. Удар-то сам по себе неопасный, но он, видимо, рефлекторно воды крупно хлебанул…

— Это ты со скованными руками двоих положил?!

— Дак чего с лохов возьмешь? Они меня даже не обыскали. Сумочка так и висела у меня на плече… Ну, и повезло еще, что над обрывом шли…

— Ладно, Паша, успокойся; не менты это вовсе были. А вообще, непонятно кто. В картотеке ни отпечатков нет, ни опознать никто не может. Об исчезновении никто не заявлял. И вообще, Паша, у меня нюх на такие дела; либо носить мне после этого дела три звезды, либо совсем из органов турнут. Я мыслию склоняюсь к последнему…

— Так, может, и не надо дело возбуждать?

— И предоставить этим козлам возможность тебя шлепнуть неизвестно за что?

— А тебе легче станет, если ты будешь знать — за что?

— Паша, ты не задумывался, что ты своим юмором обидеть можешь?