Эгалитера (СИ)

Система проинформировала меня о полученном невеликом опыте. Все правильно — иного я и не ожидал. Здесь опыт получается согласно нанесенному урону. А чего я там нанес? Ладно — не до того…

Что там у нас с девушкой и вторым убивцем?

— Идешь за спиной, если скажу — ставишь «частокол», близко не пойдем, — бросаю Тиле на ходу.

К «железному варвару» в ближний бой я не полезу. Что толку? Я ему явно всего на полтора замаха. Моё донкихотство и слабость к находящимся в опасности красивым одиноким барышням — имеют пределы и не бросают меня в омут откровенного безумия. Тем более — она и сама прекрасно справляется. Увидев, что против неё теперь выступает всего один: крайне неповоротливый и медлительный противник, а маг, служивший серьезной угрозой — отправился на перерождение, эльфийка Этуаль Каролинка легко взвинтила темп перемещения, поправила здоровье и продолжая осыпать варвара непрерывно летящими стрелами, затанцевала настоящий танец смерти. Тут все было предрешено и без нашего вмешательства. Я, правда, не пробив доспехов — стрельнул в шкафоподобного бугая, пару раз, но потом решил прекратить это занятие, опасаясь что мой «френдли фаер» (дружественный огонь — англ.), может накрыть не состоящую с нами в группе, красотку.

Вскоре варвар ожидаемо отправился вслед за магом. Лесная поляна вновь погрузилась в тишину.

— Привет, — Этуаль Каролинка широко ухмылялась и выглядела откровенно счастливой, — вот это был экшн!

— С элементами триллера, я бы сказал, — ответно оскалился я.

— Спасибо вам люди добрые! Не дали сиротке — буйну голову в кустах сложить.

— Обращайся!

Мы откровенно, без глупых условностей, разглядывали друг друга.

Этуаль Каролинка была хороша!

Туго затянутая в светлую тонкую кожу — цвета кофе с молоком, стройная миниатюрная фигурка со всеми полагающимися манящими изгибами и соблазнительными выпуклостями. Широкоскулая, большеротая с высоким чистым лбом и коротко стриженными светло — золотистыми волосами. На живом подвижном лице — ярко светились, большущие васильковые смешливые и умные глаза. Немного оттопыренные аккуратные уши — абсолютно не портили приятного впечатления. Сквозь них пыталось пробиться жаркое солнце.

Вообще — она очень напоминала птенца. Но не беспомощного, а дерзкого и любопытно- жадного до жизни. И очень красивого! Её врожденная природная красота умело подчеркивалась всем приобретенным: явно дорогущим костюмом, ладно сидевшем на фигурке с идеальными пропорциями; непростой, даже с первого взгляда, ювелиркой, буквально осыпавшей девушку; высокими ботфортами из иной, более плотной кожи, но абсолютно в тон костюму; даже рукоятками и ножнами длинных тонких кинжалов, обильно, но не безвкусно, а вполне себе — стильно, украшеными сиянием каких-то неведомых камней. Все сочеталось, все было в масть и в цвет — все очень ей шло.

Вот, примерно такое великолепие — наблюдал я.

Что она видела перед собой? Откуда мне знать? Слабоумие и отвагу? Не очень далекого, нелепого нуба, в мятых дерюжных портках, безрассудно по-подростковому, вписавшегося не в свое — против взрослых пацанов?

… - Это было восхитительно! Я про твой полет! Потом запись пересмотрю! Я чуть этому мужлану под топор не подставилась, когда не смогла от смеха удержаться. Ржала гиеной! Это было просто шедеврально! Если новостной канал это купит — весь гонорар твой! Кстати, что это была за веревка? — весело сверкая глазищами и щебеча, Каролинка сноровисто пролутила туманные останки незадачливых ПК. Оказывается, изначально их было трое! Ну, просто огонь — девка! Пиранья большеротая!

— Полная хрень! Ничего интересного, — не очень расстроилась она, отсутствию годных трофеев, — Видимо, у этих нехороших мальчуганов — я сегодня была первой. Кстати, ты в той жизни — не в цирке выступал, случайно?

— Нет, в тюрьме сидел. Не случайно. А веревка — это умение. «Вьюн» называется — столь же открыто улыбаюсь ей я. Черт, и с чего это меня на откровенность с первой встречной потянуло.

— Долго сидел?

— Достаточно. Мне хватило.

— Сюда сразу оттуда, что ли?

— Нет.

— А, — легко отмахнулась она, — тюрьма и война лишь придают нормальному мужику мудрости и мужского шарма и делают его образ значительнее и интереснее.

— А ты не философ в прошлом, часом?

— Неа. Обычная банковская серая мышь, — она поморщилась, — Как вспомню этот ужас, брр! — Каролинка всплеснула узкими изящными ладошками отгоняя неприятные воспоминания. Она вообще, была до краев наполнена хрупким изяществом, подростковой непосредственностью, женским обаянием и темпераментом бешеной тигрицы. Ядерный микс!

Каролина внимательно всмотрелась в мои глаза и став самую малость серьезней, спросила:

— Если я правильно понимаю: денег, в качестве благодарности за спасение прекрасной дамы, благородному странствующему рыцарю предлагать не стоит?

— Ты правильно понимаешь. Ты столь же проницательна, как и красива, — улыбнулся я.