Егерь

– Да, я понял, но одно хочу сказать: я тебя найду в любом случае, – попытался оставить последнее слово за собой Брежнев.

– Удачи, – зло усмехнулся я, после чего посмотрел на других сидевших за столом: – Суслов и Косыгин, вы тоже проваливайте, у вас появился дополнительный шанс. Второй, выведи их.

– Понял, – кивнул тот.

Никакой товарищеской поддержки, как и прошлая партия, вторая группа не проявила, мол, я останусь с партийными товарищами до конца. Машеров хоть совесть имел. Фигу там, как приказали, сразу встали и пошли. Ну, Суслов, к чести его, немного поколебался, но всё же встал, двое других сразу вскочили и направились следом за Толиком к выходу.

– Хотя подождите, – остановил я их в дверях. – Я тут подумал, зря вы поклялись меня найти, не нужно было этого делать.

Короткая очередь от бедра, и тело Брежнева бросило на стену, пятная её пулями и кровью. После этого я обратился к двум другим:

– Надеюсь, вы себе такой глупости не позволите. Мне ведь и вас ничего не стоит достать, уж поверьте.

Дожидаться ответа я не стал и мотнул головой на дверь, так что Толик подтолкнул стоявшего ближе к нему Косыгина и вывел из зала.

– Как видите, угрожать тем людям, что держат вас на прицеле, несколько опрометчиво, но я позволил уйти тем, кто, возможно, займёт пост генсека, так что потеря в принципе невелика, да ещё возможно, это даже приведёт к более благополучному исходу.

Тут я врал, откровенно и зло. По плану Брежнев должен был выйти отсюда живым, однако причина, почему я так поступил, была в том, что тот меня узнал, не знаю как, но факт. То ли по голосу, то ли по глазам, очков-то не было, но когда он отвёл взгляд, в них мелькнуло узнавание, и рисковать я не стал, а когда прозвучала угроза, понял, что тот подписал себе смертный приговор, и у меня просто не было другого выхода… Ну и хрен с ним, мог и жить, сам виноват.

Когда Толик вернулся, то подошёл ко мне, и на ухо прошептал:

– Похоже, готовятся к штурму.

– Какой ещё штурм? – удивился я. – С такими заложниками, как у нас, можно луну с неба выторговать.

– Факт, я согласен с Хафизом, штурм будет.

– Вот оно как, – задумчиво протянул я. – Сколько у нас примерно времени?

– Не думаю, что больше часа… Может, это Игрок?

– Нет, мы его с гарантией уделали, вон Мбанга остатки доедает. Скорее всего, тут кто-то решил проявить личную инициативу и выскочить на этом деле, как на трамплине, в верха. Да, думаю так и есть. Этого я не учёл.

– Это плохо?

– Ум? – вырываясь из раздумий, посмотрел я на брата. – Что?

– Я говорю, это нам как-то помешает?

– А ты знаешь, даже поможет. План, конечно, летит к чёрту, мы тут до ночи должны были продержаться, однако будет импровизировать. Значит, слушай меня…

Я начал объяснять Толику, что задумал, мы отошли в сторону, чтобы нас никто не слышал, при этом не особо обращали внимание на заложников, наёмники тут были, они и следили за ними, потому резкий и стремительный рывок сразу всех не столько ошеломил, сколько удивил. С тех мест, где сидели делегаты, ближайшие от наёмников, бросились на них, падая сбитые пулями, но патроны заканчивались, и наёмники не успевали перезаряжаться, когда их захлёстывала толпа заложников. Лишь те наемники, что стояли на балконах, стреляли непрерывно, мы с Толиком их поддерживали, до нас так никто добежать и не успел. Тот стрелок, что остался на потолке, также садил длинными очередями из автомата. В общем, мы не справлялись, шли те как безумные.

– Я же тебе говорил, нельзя крыс в угол загонять! – крикнул Толик, когда мы вывалились в коридор и закрыли двери.

Мбанга, успевший выскочить следом, подпёр их плечом, пока мы перезаряжались. Его автомат остался в зале, и кроме ножа на поясе и четырёх гранат при нём ничего не было. Причём он продолжал жевать, мясо Игрока ему, видно, понравилось, и в левой руке он держал обгрызенную кисть. В зале продолжали грохотать выстрелы, сплетавшиеся в очереди, слышались разрывы гранат, и всё это под вой раненых и крики умирающих. Мне даже послышалось «ур-ра-а-а!», когда заложники пошли в атаку. Хм, а ведь многие из них были фронтовиками, скурвившимися, правда, но всё же фронтовиками.

– Интересно, чего они так долго ждали, а не смели нас сразу? Любому малоопытному офицеру понятно, что шансы были, – спросил братишка, и когда Мбанга, с трудом удерживающий дверь, отскочил, стал садить длинными очередями по тем, кто пытался к нам прорваться, после чего срывал с пояса гранаты и бросал их в зал, как это делали мы с негром.

– Валим, – на ходу перезаряжаясь, скомандовал я, бежавший рядом Мбанга не успел завернуть за угол и упал, сбитый пулями. Кто-то из заложников уже добрался до оружия и применил его.

Бросив гранату за угол, я повёл брата дальше, ведя беседу спокойным тоном, как будто мы прогуливаемся по парку: