Егерь

Кстати, с Франциском я за это время не общался, но смог узнать о нём многое. Я был уверен, что он работает на французскую или какую другую разведку, но оказалось, нет, он просто был оболдуем, прожжённым авантюристом и контрабандистом. В общем, наведя о нём справки, я удивился и стал копать глубже и наконец разобрался в нём. Всё оказалось и просто, и сложно одновременно. Франциск был инженером-корабелом на верфи отца и, скажем так, при постройке, за определённую плату от владельцев строящихся судов, выполнял не совсем законные дела. Его поймали на том, что при постройке очередного судна там обнаружили ниши, которые ни по каким документам и схемам не проходили. Отец у него оказался ещё тем прожжённым циником. Он решил наказать сына, и два года назад, когда сухогруз был спущен на воду, договорился с владельцем компании, которой принадлежало это судно, взять того на борт старпомом, вечным старпомом. Если команды, отработав свой срок, сходили на берег, то у Франциска такой возможности не было, лишь короткие отдыхи между рейсами. Сам парень уже ходил на судах, годовалый опыт имел, поэтому вписался в работу на раз. Думаете, он сдался? Как бы не так. Об этих нишах, которые он позже сам переоборудовал в схроны и каюту, никто не знал, кроме его отца и одного из директоров компании, оплатившего создание этих схронов, но тот молчал, отец Франциска надавил. Так что парень, который всего четыре года как вылупился из стен морского инженерного университета, уже два года ходил по одному и тому же рейсу, однако он не унывал и довольно активно работал. Я смог узнать, чего он добивался. Он такими контрабандами и тайными перевозками копил деньги на собственное судно. То есть он был таким же принципиальным, как и его отец. Хотел показать, что и он чего-то мог добиться сам, без отца. Между прочим, почти доказал, судно, за которое он сделал два взноса, уже строилось на стапелях и через три месяца должно сойти с них. Так что Франциск в скором времени станет судовладельцем и сможет с гордо поднятой головой покинуть борт сухогруза. Вот примерно так и происходят дела, поэтому пока была возможность и Франциск работал на этой линии, надо ею пользоваться. Работал тот очень осторожно, я бы даже сказал, ну очень осторожно, быть схваченным за руку он не хотел, репутацию берёг, так что воспользуемся его услугами. Ещё я выяснил, что всё же команда была с ним заодно. Не вместе они работали, а просто закрывали глаза на контрабанду друг друга. Правда, команда возила всякую мелочевку, не подозревая, какие схемы и объёмы прокручивал их старпом, у него всё отработано было, однако то, что он всё же замазан, они знали. Он закрывал глаза на их делишки, не сдавая капитану, они его. Круговая порука. Вот так вот.

Дома меня ждали дочки и их няня, вернее одна из нянь. На три этажа выше жила семья промышленников, у них было две дочки-близняшки. Обе студентки престижного университета. В общем, за какой-то косяк во время отдыха в Англии их лишили карманных денег, и те стали искать подработку. Случайно узнав, что я ищу няню, они пообщались со мной и дали согласие. Обе учились, так что кто был свободен, та и занималась дочками. Пока накладок не было. Я увозил по утрам дочек в садик, кто-то из близнецов-студенток вечером их забирал. На английском они говорили свободно и активно помогали моим дочуркам осваивать французский. Те у меня умненькие, за эти месяцы освоили его так, что уже свободно говорили на нём, тем более с такой обширной практикой.

Оставив машину внизу, я легко взбежал по лестнице, проигнорировав лифт, всё же второй этаж, не пятый, как у нянь и их родителей, и открыв дверь, которая не была заперта, прошёл в прихожую. Из кухни выглянула наша домработница и с улыбкой поздоровалась. Я скакал на одной ноге, удерживая равновесие, со стороны, наверное, действительно смотрелось весело. Ботинки итальянские, узкие, трудно снимать с ноги, только разнашивать начал.

– Где осьминожки? – спросил я у неё.

– Убежали с няней и девочкой из шестой квартиры. Ещё час назад. Обещали к ужину быть, – ответила та.

Мадам Бенуа давно была на пенсии и жила через три дома от нас. Увидев объявление, она позвонила, узнала, что я фактически их сосед, мы поговорили, ну я и взял её домработницей. За эти восемь месяцев нареканий к её работе у меня не было. Да и работа её заключалась только в готовке по вечерам, утром я и сам бутерброды в состоянии сделать, и уборке квартиры дважды в неделю. Она вполне справлялась, даже успевала убираться в квартире этажом выше. Насколько я знал, она отправляла деньги внучке, что училась в Англии. Это была её единственная родственница, и она заботилась о ней, как могла.

– Ясно.

Сняв, наконец, обувь, я надел тапочки и направился на пятый этаж. Так и оказалось, дочки были у няни. Кстати, кроме моих дочурок, те взяли себе ещё одну девочку. Тоже из нашего дома и того же возраста, что и мои дети. Даже в садик они ходили тот же.