Егерь

Дыра на «горбу» была все также приветливо распахнута, но соваться внутрь я не стал, с краешку посмотрел. И ничего не потерял, как выяснилось: внутренняя створка и здесь была перекрыта. Выявить на глаз негерметичные места не получилось ввиду отсутствия внешних признаков, как-то: масляных пятен, пузырьков воздуха либо прилипших ко шву фрагментов растительности. Тут одно из двух: либо все в порядке, либо уже давно отсек затоплен, и давления выровнены. То есть опять же никакой конкретики.

– Товарищ лейтенант, есть код!

– Отлично. Щас я, пять сек…

И не обманул, что характерно. Вот что значит знакомый маршрут! Оказавшись у пульта, я устроился поудобнее, схватившись левой рукой за поручень, протянутый по боковым стенкам на уровне пояса, и снова вышел на связь:

– Салага, как слышишь? Диктуй.

– Есть. Один… семь…

Едва я натыкал на цифровом табло последовательность ажно из одиннадцати символов, как обе внешние створки с отчетливым шорохом и бульканьем скользнули по направляющим и встретились на полпути, заглушив лязг резиновыми демпферами. Я, хоть и ждал чего-то подобного, натуральным образом подпрыгнул, едва не взмыв к потолку – спасибо поручню. И с усилием выдохнул сквозь зубы – проклятые нервы. Хуже нет вот так вот по всяким затопленным или просто заброшенным руинам шариться, в обычном живом лесу всяко легче. Даже в таком, как был на Находке – нехоженном. Дышится легче, и прессинга такого нет. Здесь же так и мерещится, что сейчас какая-нибудь неведомая гребаная фигня из-за угла выскочит. Или от потолочного перекрытия отлипнет и спикирует на голову… Свят-свят…

Проходить шлюзование под водой мне доводилось нечасто, так что звуки в основном вокруг раздавались непривычные: чавканье помп где-то в ногах, вторящий им свист нагнетаемого под давлением воздуха да плеск воды сначала по забралу шлема и микрофонам, потом мягкие шлепки по броне – уровень стремительно убывал, пока в конце концов посреди шлюзовой камеры не осталась лишь небольшая лужица, по большей части с меня же и натекшая. Также не вписывались в типичную картину мутные зеленоватые потеки по стенам – часть водорослей не пожелала утекать в слив. Да и на мне самом немало этой гадости осело, даже забрало пришлось протереть рукой. Помогло слабо, но хоть отвлекся… В этот момент створка передо мной с тихим шорохом (ну да, в воздухе звуки глуше) втянулась в потолок, и взору открылся тесноватый тамбур со встроенными шкафами с обеих сторон. Прямо по курсу обнаружилась еще одна переборка, украшенная табличкой «Выход на главную палубу». Эта дверь выглядела куда перспективней, нежели оставшаяся за спиной, но внимание мое в первую очередь привлекла не она, а до боли знакомые пятна на полу. Готов об заклад биться: кто-то вляпался в кровищу, а потом наследил. Что ж, к этому меня готовили. К тому же можно немного расслабиться: больше чем уверен, что нападения членов команды теперь можно не опасаться. Минус один фактор, что не может не радовать.

Когда я осторожно перешагнул комингс и оказался в «предбаннике», створка за спиной с отчетливым стуком вернулась на законное место, а та, что впереди, приветливо замигала зеленым диодом на пульте. Ладно-ладно, иду. Хотя… вот это тоже интересно: один из шкафов нараспашку, и гидрокостюма нет. И натоптано как раз перед ним. Все одно к одному, точно кто-то за борт прогулялся. Причем во всеоружии. А остальные шкафчики заперты… получается, кто-то один остальных порешил? Если так, то силен мужик. Но не проверишь, не узнаешь. Так что давай, Егерь, зубы стиснул, сфинктер сжал и вперед.

Поймав себя на мысли, что приходится буквально самого себя уговаривать на каждое последующее действие, я все же ткнул «ввод» на цифровом табло, дождался, пока створка не скроется в стене (разрыв шаблонов, ага), и только тогда шагнул в открывшийся коридор, с трудом подавив желание цапнуть апээс из кобуры. Нет здесь никого живого. Чудес не бывает.

Коридорчик был девственно пуст. Может, где и нашлась бы пыль, но я даже из принципа проверять не собирался. А вот кровавые отпечатки на напольном покрытии присутствовали. Посмотрев по сторонам, убедился, что схема не врет: слева от меня переборка с табличкой «Переход в жилой отсек», напротив – «Оружейная», справа – «Ходовая рубка», и чуть ниже, отдельно: «Посторонним вход воспрещен!». Так и написано, ага. И таблички такие… архаичные. Медяшкой надраенной сияют. А на утонувшей в стене створке наверняка написано «Шлюзовая». Старая добрая флотская дисциплина, которая всегда меня умиляла.