Егерь императрицы. Гвардия, вперёд!

— А вот не надо завидовать! — хмыкнул Лёшка, налегая на свою тряпицу. — И вообще она у меня не солдатская, а унтерская, та чуток поменьше будет. Я тогда, Серёга, цельным плутонгом командовал — не хухры тебе мухры. Вон Георгия своего лучше полируй, какой-то он засаленный у тебя, что ли.

— Чего-о-о?! — возмутился сидящий на скамейке перед растянутым мундиром подполковник. — Скажешь тоже! Нацепил вон орденов полную грудь и важничает теперь. Ещё и медаль туда же к ним ладит. Мало всё ему!

— Орденов много не быва-ает, — протянул Егоров, трогая ногтем скол на серебряном кругляше. — Скоро у всех ещё прибавится, ежели, конечно, завтра мы перед светлейшим не опозоримся. А медаль эта мне особенно дорога, она мне жизнь однажды спасла. Как же это я её, да при таком важном случае не надену?

— Ваши высокоблагородия, сабли, — Никита шагнул с улицы в шатёр и протянул два вставленных в ножны клинка. — Сейчас ещё немного, и всю амуницию вам занесём, маненько совсем осталось. Господин полковник, там на эфесе лента надорвана была, Ильюха постарался её осторожно эдак сшить, но у нас тут только лишь белая с чёрной нитки были. Вы уж не серчайте, если что не так.

— Да ничего, Никит, аккуратно получилось, — кивнул Егоров, осматривая Георгиевскую ленту на темляке наградной сабли. — Сами-то успеваете себя обиходить?

— Так точно, вашвысокоблагородие, — кивнул старший вестовой, — успеем. Чего там, у нас, если что, вся ночь впереди. Сейчас Ильюха с Матвеем вот с ужином управятся, а там и на стол будем накрывать. Часик изволите подождать?

— Да вообще не к спеху, — отмахнулся Алексей, — не спешите. Мне ещё на развод караулов выходить, как раз вовремя мы с мундиром закончили.

— Командир полка у себя? — донеслось с улицы, и в открытом проёме шатра мелькнула знакомая фигура.

— Заходи, Тимофей Захарович, — позвал командира дозорной роты Егоров. — Ты чего это такой взволнованный? Случилось что?

Осокин обвёл внимательным взглядом всех присутствующих и, наклонившись к уху Алексея, приглушённо доложился:

— Господин полковник, британская шхуна снялась с якоря и пошла вниз по течению.

— Когда это случилось?! — вскинулся Алексей.

— Не более получаса назад, — ответил капитан-поручик. — У меня трое в роте хорошо с лошадьми управляются. Вот я их во главе с Аникеевым и послал за ней проследить. До ночи, не более, а потом, если шхуна дальше Прута уйдёт, чтобы они обратно возвращались. Можно было бы, конечно, казаков или драгун попросить, но вы же сами говорили, чтобы лишних не посвящать, да и неразворотливые какие-то они. Когда бы ещё собрались! А мои только сумы с провиантом к седлу приторочили — и вдогон сразу.

— Всё правильно сделали, Тимофей Захарович, — похвалил главного своего разведчика Егоров. — Странно это, конечно, ничего ведь не предвещало отход шхуны. Могли бы и завтра утром отплыть, зачем было так спешить и в ночь уходить? Ничего эдакого наш караул не заметил?

— Там вот старший его на улице, — кивнул себе за спину Осокин, — тоже с докладом прибежал. Может, я приглашу, господин полковник?

— Давай! — махнул рукой Алексей.

— Вашвысокоблагородие, капрал Шилкин!.. — рявкнул егерь, заскочив в командирский шатёр.

— Тихо, капрал, — остановил уставной доклад полковник. — Ты ведь сам при отправлении британской шхуны на пристани был?

— Так точно, вашвысокоблагородие! — кивнул тот. — У меня трое егерей в карауле стояли, и ещё двое со штуцерами скрытно в наблюдателях сидели. Помимо нас там ещё целый плутонг со второго батальона был. Но у нас-то своя, особливая задача — за этим кораблём внимательно смотреть. Вот потому и я неотлучно там был.

— А скажи-ка мне, братец, ничего такого интересного не происходило сегодня со шхуной? — спросил Егоров. — Всё-таки давно она уже на якорях в затоне стоит, примелькалась поди, всё одно и то же всегда, а сегодня, может, вдруг чего-то по-другому было?

— Да до обеда всё как обычно вроде, — почесал затылок Шилкин. — А потом, как только ветер на южак переменился и посильнее задул, забегали там на палубе, ну и лодочка от шхуны к берегу пошла. Капитана и ещё одного длинного она высадила на пристань и, как обычно, обратно к кораблю.

— А потом что? — поинтересовался Егоров.

— Как и было приказано, один из моих штуцерников, Евсей Колунов, за этими двоими пошёл, ну и через пару часов с ними же обратно на пристань вернулся.

— Та-ак, пара часов, — задумчиво проговорил Алексей. — И были они в лагере, в британских шатрах?

— Так точно, в них, — кивнул капрал. — Евсей сказывает, что прямиком туда они отправились и наружу долго не выходили. Ну а потом, значится, на пристань возвернулись, помахали с неё, с корабля лодочка сразу подгребла и забрала их. И тут же матросы забегали, паруса начали поднимать, якорь со дна вытащили. Я, как только это увидел, сразу же к господину капитану-поручику гонца отправил. Как и приказано было, с вестями о шхуне. Ну, потом он сам прибежал, а шхуна уже вниз по течению из затона пошла. Вроде всё.