Эгипет

Холодный рассвет дал начало жаркому дню. Аэронавты, которые ночевали здесь в палатках, вагончиках или укрывались в специальных воздухоплавательских грузовичках, уже бродили повсюду, прихлебывая кофе возле фургонов-закусочных, застегивая комбинезоны, проверяя такелаж. Некоторые шары уже стояли, готовые к взлету, другие только начинали вырастать из травы, распухая и медленно расправляясь. Целое поле, усеянное воздушными шарами, вызывало в сердце странный восторг, этакое парение, заставлявшее ребенка, который держал Пирса за руку, тоже подпрыгивать в воздух и восторженно смеяться. Да и Пирс тоже не смог удержаться от радостного смеха, когда очередной шар, неторопливо и спокойно оторвавшись от земли, грациозно поплыл над лугом, набирая высоту.

— Так и знал, что увижу тебя здесь, — произнес кто-то за плечом у зазевавшегося Пирса.

— Споффорд! — воскликнул Пирс. — Я видел твой грузовик. Слушай, где ты пропадал?

— Тут, — спокойно ответил Споффорд.

— Вот черт, — сказал Пирс. — Черт! Мог бы заехать.

— Слушай, и ты бы мог, — отозвался Споффорд. — Я почти все время дома.

— Я-то без тачки — забыл? — сказал Пирс.

— Ах да, — проговорил Споффорд, улыбаясь Пирсу еще шире, как будто наслаждался шуткой, которую сыграл над Пирсом когда-то раньше.

Он протянул Пирсу книгу, которую до того момента держал за спиной.

— Вот, захватил, — сказал он, — на тот случай, если ты тут окажешься. Ты забыл ее в прошлом году.

Это были «Soledades» де Гонгоры, вычурные пасторали, которые Пирс так и не забрал из хижины Споффорда. Он взял книгу. Яркая цепь прошедших мгновений выковалась в нем звено за звеном, и он вспомнил, как так вышло, что он оказался именно здесь и сейчас.

— Спасибо, — сказал он.

— Я полюбопытствовал, заглянул, — сказал Споффорд. — Интересно, но трудновато.

— Ну, — проговорил Пирс, — в общем-то они не для читателя написаны, в смысле, я хочу сказать...

— Один из этих пастухов, — сказал Споффорд, — раньше был солдатом.

— Да?

Споффорд забрал у Пирса книгу и открыл ее.

— «Когда ходил в броне я, не в холстине». Я угадал?

— Наверное.

— Когда-то он участвовал в сражении, на той самой горе, по которой ведет парня, который попал в кораблекрушение. Правильно? Когда-то в далеком прошлом. Вот, смотри:

И битый камень этих древних стен,
Как состраданием, плющом переплетен;
И время лечит всякую тоску,
Набросив сверху зелени лоскут.

Он вернул книгу.

— Интересно, — щурясь на солнце, он оглядывал Дальвид. — Я вспомнил, как быстро возвращаются джунгли.

— Хм. — Пирс сунул книгу под мышку, испытывая некоторое замешательство оттого, что его бывший ученик смог отыскать следы реальности в тексте, как ни возражал сам писатель против такого рода поисков.

Они зашагали вместе через толпу по краю поля; к тому времени уже почти все шары были развернуты и разложены, красовались геральдическими узорами из клеточек, полосок, шевронов, мишеней, кричали вызывающе яркими красками, как рыцарские палатки, разбитые на турнирном поле, — огромные палатки, флаги и щитодержатели одновременно.

— Забавно, — сказал Пирс. Он помахал рукой темноволосому мужчине в шитых на заказ шортах, отвечая на его приветствие, — кажется, то был юрист, с которым он познакомился, играя в крокет. — Когда я впервые сюда приехал, мне казалось, что тут и знакомиться не с кем. Я боялся, что придется все время ездить обратно в город, чтобы, чтобы...

— Потрахаться.

— Развлечься. Не пришлось. А теперь я осваиваюсь, завожу знакомства, и оказывается, тут полным-полно народу. И люди-то все хорошие, интересные. Я встречаю их все больше и больше. Я удивлен.

— Да уж. — Споффорд тоже приветственно поднял свою коричневую руку и кому-то кивнул.

— Но послушай, — продолжал Пирс. — Тут на поле полно людей, которых я уже знаю или хотя бы видел. Одни и те же люди. Я уже знаком с каждым пятым. А многих других просто встречал.

— Угу.

— Этак я их скоро всех переберу. Их же тут не бесконечное число, как в большом городе. Я их исчерпаю.

— Ха, — сказал Споффорд. — Подожди, еще женишься разок-другой да еще на стороне детей слепишь, и мамаша твоих детей окажется любовницей первого мужа твоей бывшей жены, и тэ дэ и тэ пэ... Вот тогда ты их исчерпаешь. Тогда надо бежать.

— Да?

— Они же не оставляют тебе пространства для маневра, — продолжал Споффорд. — Они думают, что все про тебя знают, и каким они тебя видят, таким, значит, ты и обязан быть. Городишко, понимаешь? Маленький городок.