Удача улыбалась то родосцам, то Деметрию. В ответ на нападение жители острова предприняли вылазку; чтобы противостоять метательным машинам, родосцы строили дополнительные укрепления. В итоге, несмотря на численное превосходство и невиданные прежде осадные орудия, Деметрий не смог сломить оборону непокорных островитян. По его приказу стали сооружаться более крупные и тяжелые «черепахи» и осадные башни, и, пока шло их строительство, он попытался подкупить кого-то из родосцев. Но это ни к чему не привело. Деметрий выбрал македонянина, ученого, которого Птолемей прислал на остров для участия в строительстве оборонительных сооружений, и тот сразу же рассказал о планах захватчика старейшинам острова.
Птолемей изо всех сил старался помочь осажденным. Он сумел прислать им 30 тысяч тонн зерна и большой отряд отборных солдат. Правитель Египта уже собирался пойти на еще большие жертвы, когда Деметрий, потеряв терпение, предложил заключить мир. Родосцы обратились к Птолемею за советом, и он рекомендовал им принять предложение Деметрия. В итоге сын правителя Антигона сел на корабль и направил остатки своего флота в сторону Греции. Благодарные родосцы отдали Птолемею дань уважения – назвали его Сотером, или «Спасителем», установили на рыночной площади его статую и посадили священную рощу, призванную увековечить память о нем.
Избавившись от необходимости блокировать Родос, Деметрий добрался до Греции, где заставил Кассандра снять осаду с Афин, изгнал врага с Пелопоннеса, возродил Коринфский союз (302 г. до н. э.) и направился в Македонию. Эти его успехи доказали тщетность ожидания мира при условии, что война была для Антигона и Деметрия смыслом жизни, а Кассандр, Лисимах, Селевк и Птолемей заключили союз, целью которого стала окончательная победа над отцом и сыном. На этот раз сложились весьма благоприятные для союзников условия, и они решили, что смогут запереть Антигона в Сирии и остановить продвижение Деметрия по территории Греции. Лисимах во главе войска выдвинулся в сторону Малой Азии, а Селевк направился вверх по течению Евфрата. Птолемей занял Келесирию, а Кассандр должен был сдерживать Деметрия.
Однако Антигон, которому уже исполнилось восемьдесят лет, не потерял свою интуицию, не раз помогавшую ему во время войн. Приказав Деметрию покинуть Грецию, он пересек Тавр и атаковал войско Лисимаха с фланга. Затем, объединив силы с сыном, Антигон вступил со своими врагами в битву при Ипсе (301 г. до н. э.). Но возраст уже сказывался, и Антигон позволил сыну самому управлять всем ходом сражения. Деметрий не был ровней своих противникам, обучавшимся военному делу под руководством непревзойденного Александра Македонского. Потрясенный поражением, Антигон пал на поле боя. Деметрий, осознав, что битва проиграна, бежал в Грецию. Но афиняне не хотели, чтобы в их городе появлялись новые «освободители» или «цари», да и пелопоннесцы в том же духе ответили на просьбу беглеца о помощи.
Птолемей внес в создание союза лишь незначительный вклад и не принимал участия в битве при Ипсе. Как только Антигон пересек Тавр, правитель Египта неторопливо направился в Сирию. Этот поход оказался довольно легким, так как жители Тира, Сидона и Библа сами открыли ворота своих городов, а на дороге, ведущей в Малую Азию, не оказалось никого, кто мог бы оказать Птолемею сопротивление. Но вместо того чтобы захватить ее, диадох оставался в Тире до тех пор, пока не пошел слух о том, что Антигон победил Лисимаха во Фригии. Услышав об этом, Птолемей поспешил отступить. Уходил он с радостью, так как не хотел участвовать в операции против Антигона. В союз он вступал с опасением. Он надеялся, что Антигон будет наказан, но судьба этого непримиримого врага не интересовала Птолемея до тех пор, пока тот не посягал на границы Египта. К тому же он затаил обиду на Кассандра и его союзников. Никто из них не пришел ему на помощь, когда за пять лет до этого Антигон вторгся в Египет. Птолемей понимал: никто из них (и Птолемей прочувствовал это на собственной шкуре) и пальцем не пошевелит, если в будущем ему понадобится поддержка.