Египет Рамсесов

Правители прошлых лет, говорит в своем донесении царский сын Куша, пробовали рыть колодцы, но безуспешно. Отец Рамсеса II, фараон Менмаатра (Сети I), которому так повезло с источником к востоку от Эдфу, тоже потерпел неудачу. По его приказу начали рыть колодец, достигли глубины 120 локтей, но забросили его, потому что вода так и не появилась. Эта неудача не обескуражила «инженеров» Рамсеса II, которые были уверены, что Хапи, отец всех богов, не поскупится дать воду своему возлюбленному сыну. Они возобновили работы и на сей раз добились успеха. Вода, которая была в Дуате (потусторонний мир), поднялась в колодец. Рудокопы больше не умирали по дороге от жажды, но работа их оставалась такой же тяжелой.

По словам Диодора, которого мы вынуждены цитировать за неимением более древних текстов,[320] рудокопы нагревали скалу, чтобы сделать ее хрупкой, а затем вгрызались в нее металлическими клиньями в направлении рудоносной жилы. Обломки руды выносили из галерей, размалывали и промывали до тех пор, пока в лотках оставалась только сверкающая золотая пыль. Из этой пыли химическим путем получали очень чистое золото. Однако на практике египетское золото обычно смешано с серебром, медью и другими металлами.[321]

Египтяне добывали на Синае драгоценную бирюзу, «мефкат»,[322] весьма ценимую ювелирами, и малахит, «шесмет».[323] Начатая еще при фараоне Санахте эксплуатация рудников при Рамсесах велась более активно, чем когда-либо. Никого не останавливал недостаток воды, да и кочевники, которые прежде нападали на рудокопов и караваны с сокровищами, приутихли. Однако никто не был застрахован от случайностей, связанных с капризами природы. Об одной из них нам рассказал живший при XII династии Хорурра.

Ему поручили провести изыскания в руднике, но он прибыл на место только на третий месяц сезона «перет», считавшийся неблагоприятным для работ. На следующий день по прибытии он посовещался с самыми опытными рудокопами, и они в один голос сказали:

«В горе бирюзы хватит на целую вечность, однако в сезон „шему“ надо присматриваться к ее цвету. Нам всегда говорили: в это время легко добывать бирюзу, но цвет ее светлый».

«Пока длится „шему“, пустыня обжигает, – объясняет Хорурра, – горы раскалены докрасна, как железо, а цвет (камней) портится».

В действительности Хорурра приступил к работе в конце зимы. Настоящая жара еще не настала, но до палящих дней было уже недалеко, и зной должен был обрушиться на рудники как раз в разгар работы. Однако желание послужить фараону, а также непоколебимая вера в небесную владычицу Хатхор – госпожу бирюзы и покровительницу рудокопов – заставили его упорствовать. Все его люди прибыли на место без потерь. Первая же добыча еще более ободрила его. Благодаря взятому темпу он завершил все работы в первый месяц сезона «шему» до наступления жары, которая могла бы испортить цвет бирюзы. И Хорурра на радостях заключает:

«Я собрал эти драгоценные камни. Я преуспел больше любого, кто приходил сюда до меня, и собрал больше бирюзы, чем было приказано. Можно ли желать лучшего? Цвет бирюзы был совершенным, и глаза ему радовались. Камень был даже лучше, чем в обычный сезон… Доверьтесь же богине Хатхор! Сделайте так! Это пойдет вам на благо. Вы добьетесь еще большего, чем я. Процветания вам!».[324]

Таким образом, благодаря деятельности своих мастеров и выносливости опытных рудокопов, а также благодаря усердию своих торговцев, о которых мы поговорим в другой главе, Египет накапливал на складах и в сокровищницах огромные запасы различного сырья – камней, металлов и древесины. Посмотрим теперь, как обрабатывали их ремесленники в своих мастерских.

III. Работа в мастерских

Если верить довольно многочисленным в гробницах Нового царства изображениям работы в мастерских, а также подписям к ним, возникает впечатление, будто все ремесла были перемешаны и втиснуты в одно помещение: резчики по камню и дереву, точильщики каменных ваз, ювелиры и гранильщики, изготовители металлических сосудов, оружейники, столяры и мастера по изготовлению колесниц. Но скорее всего это искусственный прием композиции. За этими столь различными работами наблюдал главный управляющий, которого изображают гигантом, в то время как мастеров, работающих под его надзором, – почти карликами. Иероглифическая надпись рядом с ним определяет его обязанности.

Вот, например, надпись под изображением главного управляющего владений Амона, некоего Дуаунехеха:

«Пришел, чтобы проверить мастерскую, чтобы открыть два дома золота и серебра, чтобы организовать все работы, чтобы руководить всеми работами, которые зависят от управляющего… и т.д. и т.п.».[325]