Египет Рамсесов

Второй пророк Амона, Аменхотепсис, собирается на прогулку.[381] В его изящную и прочную колесницу с резными фигурами и накладными украшениями впряжены два коня. У них нет ни удил, ни наглазников. Упряжь состоит из двух широких ремней, один обхватывает шею лошади и, по-видимому, очень ее стесняет, а второй проходит под брюхом; к дышлу между лошадьми привязаны вожжи. Аменхотепсис стоя правит сам, без колесничего. Впереди бегут скороходы. Сзади поспешают сопровождающие – «шемсу». Они несут все необходимое на случай, если хозяин захочет отдохнуть и привести себя в порядок.

Колесницей пользовались для посещений дворца фараона или везира, для осмотра полей и для охоты. Но на дальние расстояния на ней было ехать трудно и неудобно. Основной транспорт древнего Египта – суда.

Суда, плававшие по Нилу (XVIII династия)

Царский сын Джедефхор отплывает на корабле от Мемфиса, проходит через Хентхетит, чтобы отыскать на севере чародея, который живет в Джед-Снофру, и на том же корабле доставляет его ко двору («Сказки сыновей фараона Хуфу»). Когда помилованный Синухет получает на заставе Пути Хора свой пропуск, он добирается от Суэцкого перешейка до Ититауи, что южнее Мемфиса, тоже на корабле. Пользуясь досугом во время плавания, он наслаждается египетскими блюдами, которые готовят тут же у него на глазах.

Когда знатный египтянин отправлялся в паломничество в Абидос, он частенько снаряжал целую флотилию.[382] Пассажиры поднимались на ладью архаического типа с высоко поднятыми носом и кормой. Все проникались мыслью о священной цели путешествия и усаживались на кресла в кабине под балдахином, похожей на садовую беседку. Перед кабиной стоял столик с разными яствами. Носовая часть отводилась для бойни и кухни. Там разделывали бычью тушу и варили для путешественников свежее пиво. Эта ладья не имела ни паруса, ни весел; ее вело за собой на буксире обычное судно. Два матроса на ладье следили за буксирным тросом и двумя большими рулевыми веслами из раскрашенного дерева, закапчивавшимися резной головой Хатхор – владычицы далеких стран и покровительницы путешественников. Мачта буксирного судна была укреплена двумя канатами, растянутыми к носу и к корме. В центре же находилась кабина с карнизом и росписью с боков. Рулевое весло, вставленное в выруб на корме, в свою очередь, опиралось на маленькую мачту. Кормчий управлял им одной рукой. Часто на носовой обшивке таких судов рисовали два удлиненных глаза, по одному с каждой стороны. Они должны были охранять судно от всяких опасностей.

Когда корабль спускался по течению или пересекал большие водные пространства в безветренную погоду, приходилось браться за весла. Гребцов было человек десять-двенадцать, а то и больше. Капитан с длинным шестом стоял на носу, промеряя глубину, а его помощник – на крыше кабины с хлыстом в руках, который время от времени подгонял нерадивых гребцов. Третьим в этом «командном составе» был рулевой. Когда судно поднималось вверх по течению, на нем поднимали единственный парус, большой и прямоугольный, причем в ширину он часто бывал больше, чем в высоту. Парус крепился к двум реям, управляемым с помощью многочисленных растяжек. Гребцы оставались на своих местах, капитан взбирался по веревкам на верхнюю рею, чтобы оттуда видеть, что впереди. Пока судно шло по Нилу, можно было надеяться, что плавание пройдет без происшествий, но, если приходилось идти по каналам, судоходным далеко не во все времена года, следовало заранее запастись нужными сведениями. Фараон Хуфу задумал посетить храм Ра, властителя Сахебу, находившийся где-то во II номе Дельты, однако в «Канале двух рыб» не оказалось воды. Но чародей, друг фараона, сказал: «Вот я покрою водой на четыре локтя отмели „Канала двух рыб“». Уна, не имевший на службе чародеев, тем не менее смог проплыть по каналам в период мелководья. Озеро Мерис (в Фаюмскомоазисе), предназначавшееся главным образом для орошения, служило также для того, чтобы облегчить навигацию по каналам, однако, какой механизм использовали для этого древние египтяне, мы не знаем.

Ладьи, на которых путешествовали вверх по Нилу до Нубии, были настоящими плавучими домами. Личный корабль царского сына Куша представлял собой ладью в форме полумесяца, с поднятыми высоко носом и кормой.[383] Единственная мачта в центре корабля с многочисленными растяжками несла огромный парус. Вместо одного руля в центре кормы здесь было два рулевых весла, с правого и с левого борта, и не на самой корме, а чуть ближе к центру, где они крепились веревками к большой тумбе и к бортам. Пассажиры размещались в большой центральной кабине, к которой примыкал денник для лошадей. Две меньшие кабины находились одна на носу, другая – на корме.