Его банан (ЛП)

Я почесал голову Чарли, пока размышлял. В какой-то момент времени я перестал ненавидеть Наташу. Я не знаю, когда это случилось и как. Мысль о том, что у нас могут быть какие-то отношения, была, очевидно, нелепой, но постепенно мне хотелось дразнить ее, а не наказывать. Мне нравилось, как она отвечала на мои насмешки. Мне нравилось, как она умудрялась нести столько сексуальной энергии в мельчайших выражениях лица, и особенно мне нравилось то, что она понятия не имела, насколько прозрачна.

Она умирала от желания снова отдаться мне, и, честно говоря, я умирал от желания взять ее. Единственное, что удерживало меня сейчас, это путаница в том, чего я действительно хотел. Но почему это должно меня останавливать? Мы оба были взрослыми. В ту ночь, после того как мы разделили банановый сплит, я выразился предельно ясно. Я не знал, к чему это все идет, и не собирался давать обещаний. Все, что я знал, это то, что я жаждал еще раз попробовать ее.

Кроме того, я все еще боялся, что любая женщина, проявляющая ко мне интерес, может оказаться просто еще одной Валери. Они будут хорошо играть и делать блестящую актерскую работу, пока я не выставлю себя дураком и не влюблюсь в них. Они вонзали свои когти в меня и мои счета дюйм за дюймом, а затем, когда у них было достаточно рычагов, они хватали свою долю и оставляли меня.

Я могу пережить разочарование и предательство. Я действительно могу. Если бы не Кейтлин, я бы бросил Валери через несколько недель, если не меньше. Я бы дал юридической фирме неограниченные средства и заставил бы ее пожалеть, что она когда-либо думала, что может взять надо мной верх.

Чего я не могу вынести, так это мысли, что играю в чью-то игру.

Я всегда был победителем. Это не было предметом гордости или источником дерзости. Это была бизнес-стратегия, и она переросла в мою личную жизнь.

Некоторые люди думали, что победа — это знание бизнеса или наличие таланта. Другие говорили, что это тяжелая работа. Я думаю, это самодисциплина. Самодисциплина всегда была моим талантом. Это оружие, которое я оттачивал каждый день. Каждый раз я тренировался, когда уставал, я вставал с постели до восхода солнца. Каждый раз, когда мне хотелось домой, я задерживался на работе. Все это время я заставлял себя оставаться сосредоточенным и учиться вместо того, чтобы бездельничать. С каждым разом моя самодисциплина становилась все сильнее, пока не стала идеальным инструментом, который я мог использовать по своему желанию.

До Наташи.

Она была аномалией. Неважно, насколько сильной была моя воля. В конце концов, желание иметь ее, шутить с ней и наслаждаться ею победило. Я мог бороться с этим, мог откладывать, но не мог победить.

— А вот и она, — сказал я Чарли, который что-то проворчал, когда я почесал его за ушами.

Наташа при приближении держала брата под плечо, словно боялась, что он упадет.

— Брэйден, это Брюс. Брюс, это Брэйден.

Я посмотрел на его грязную руку и протянул ему свою.

Он осторожно принял мою руку, и мне хотелось отпрянуть, как будто его рука была мешком крови без костей. Его глаза не отрывались от земли, и я ясно прочитал стыд в языке его тела.

— Тебе нужно где-то остановиться? — спросил я его.

— Все нормально, — сказала Наташа. — Он останется у меня. Правда? — сказала она напряженно, подталкивая его локтем.

— Да. Я останусь с тобой, пока мама с папой не приедут за мной.

— В твоей квартире есть место? — спросил я.

— Мы найдем. Это не в первый раз.

— Чепуха, — сказал я. — У меня дома есть место. Два этажа. Вы двое можете занять нижний этаж, а я — верхний. По крайней мере, до тех пор, пока твои родители не смогут забрать тебя.

— Очень великодушно с твоей стороны, Брюс, но я не понимаю, зачем я тебе там понадобилась, — сказала Наташа.

Я попытался быстро придумать ответ, кроме того, что я хотел, чтобы она была там, и потерпел неудачу.

— Что ж, мое предложение остается в силе. Хочешь остаться у меня, Брэйден? Бесплатная еда и напитки. Тебе понравится.

Наконец он поднял глаза и неохотно улыбнулся мне.

— У тебя есть wi-fi?

***

Я позволил Брэйдену одолжить кое-что из моей одежды и использовать гостевую спальню как свою собственную. Мы с Наташей стояли в гостиной моей квартиры, а на заднем плане бежала вода.

— Это было очень мило с твоей стороны. Спасибо, — сказала она.

— Не за что. В любом случае, я здесь редко бываю. Он не будет мне мешать.

Она наморщила лоб и посмотрела вниз, дергая себя за рукав, словно собиралась принять какое-то важное решение.

— В чем дело? — спросил я.

Она колебалась.

— Ничего. Эй, — быстро сказала она. — Ты еще не ел свой банан. Хочешь, я принесу тебе его?

— Думаешь, сможешь найти что-нибудь по моим стандартам?

Она закатила глаза.

— Это не ракетостроение. Хочешь или нет?

— Да, — ответил я. Как по команде, мой желудок заурчал. По правде говоря, я без этого фрукта чувствовала себя не в своей тарелке.