Его безумная ярость

Мы оба не замечаем, как в кабинете материализуется официантка, и, кажется, тоже вдвоем хотим послать ее… туда, откуда она пришла.

– Нет, спасибо, – поднимается Марк.

Мы быстро, даже как-то нервно идем все к тому же служебному выходу, по дороге прощаясь с работниками ресторана.

Наверняка все написано у нас на лицах, и каждый встречный понимает, что у нас на уме. Марк хлопает дверью и прижимает меня к ней.

– Может, ты и навыки гипноза оттачивала? – спрашивает, наклоняясь все ближе к моему лицу.

– Или ты, – успеваю ответить, прежде чем Марк сладко-болезненно меня целует.

Я тянусь с каким-то исступлением за этим поцелуем, обвиваю напряженную шею сильнее, провожу пальцами по коротким волосам на затылке.

Мне так хорошо, что я боюсь открывать глаза и возвращаться в реальность. Но она напоминает о себе звонком. Марк все еще целует меня, но я уже не чувствую руку на своей груди.

Секунда – и все заканчивается.

Марк выдыхает в трубку:

– Слушаю! – потом только кивает и, выслушав собеседника, коротко отвечает: – Скоро приедем, жди.

Я все еще жду, пока пульс и дыхание вернутся в норму. Может, на нас так адреналин действует, что тянет на безумие. Хотя никогда не думала, что буду думать о нашем с Марком сексе как о безумии.

– Милена!

– А? – стряхиваю свое наваждение вперемешку с сумасшествием.

– Миша уже ждет.

Вот она и вернулась, та реальность. Я словно живу в двух мирах… Один тот, в котором есть мой бывший муж, согласившийся помочь, а другой – где мы по-прежнему одно целое.

И для меня самой открытием становится, что я хочу их соединить. Вот эти два мира.

Марка тоже хочу, вот такого – саркастичного, упрямого, непостоянного в своем настроении, но в то же время искалеченного. Как и я в принципе… Как мы оба.

На подземной парковке мы выходим из машины, и Марк говорит:

– С Мишей буду говорить я. Он на тебя неадекватно реагирует.

– Я бы сказала, что даже очень. И я не понимаю, это связано с Борисом или…

– Милена, даже не смей предполагать, что это был он.

Марк останавливается возле лифта, и я думаю, что лучше бы мне дать им поговорить наедине. Да и тут же бьет старая обида. Миша на самом деле слишком остро меня воспринимает.

– Где выход? – спрашиваю я, оглядываюсь.

– Не дури, Милена…

– Где выход?!

Покачав головой, Марк все-таки говорит:

– Справа от выхода из паркинга, – указывает рукой, – есть кафе. Ты можешь там посидеть, если так не хочешь встречаться с Мишей. Но я тебя прошу, – хватает меня за руку, когда я уже делаю шаг от лифта, – оттуда никуда.

– Марк, я не агент разведки, чтобы за мной постоянно следили.

Но как я ошибаюсь на самом деле…

Из-за нежелания встречаться с Мишей я сама себя подставила. И Марка, кажется, тоже…

Глава24. Марк

Я смотрю вслед Милене, прикидывая, правильно ли поступаю. Но в принципе что может случиться, если она посидит в кафе недалеко от дома?

От встречи с Мишей, думаю, больше вреда было бы. Для моих нервных клеток так точно.

Брат ждет меня, сидя на диване с бокалом коньяка, и смотрит в выключенный телевизор. Когда я вхожу, чуть поворачивает голову и спрашивает:

– А где ее потерял?

Причем вопрос звучит без пренебрежительных и презрительных ноток – ровно, буднично.

– Думаю, ей за последние сутки достаточно встреч с тобой, – отвечаю, подходя к бару.

– О, а я думал, что вы снова попугайчики-неразлучники.

– Миша, хватит яда. Или ты так пытаешься съехать с темы? – оборачиваюсь, налив и себе коньяк.

Брат морщится, а потом, выдохнув, говорит:

– Я не знаю, какого черта там делала моя визитка.

– А какого черта ты ходил к соседу? Тебя видела соседка, так что не отпирайся. И не вздумай снова уходить от ответа, как сделал это возле комитета.

Миша поднимается с дивана и идет к окну. Несколько минут смотрит на город, делает пару глотков коньяка и начинает рассказывать:

– Я старался все эти полтора года присматривать за ней. К соседу ходил по той же причине. Она вроде как с ним подружилась или даже трахалась…

– Нет, – перебиваю я.

– Мне в принципе пофиг, – рукой с бокалом отмахивается Миша, даже не обернувшись. – Я просто хотел быть осведомлен, чтобы не возникло никаких эксцессов.

Со стуком опускаю бокал на барную стойку и нервно подкуриваю. Сколько новостей для одного дня!

– Миша, и ты молчал? Ты знал про ребенка и молчал?

– Да, я молчал! – брат тоже повышает голос. – Ты видел себя тогда? Да я думал, что ты сдохнешь от бухла или тоски по ней, и не хотел снова на пару с тобой проходить через тот ад. Так что, Марк, я все делал только ради тебя. Но, видимо, потерял бдительность, раз она снова запудрила тебе мозги.

Благими намерениями… Я не знаю, возможно, на месте Миши поступил точно так же. Да и вероятно он тоже не думал, что это мой ребенок. Но этот Борис…

– Так ты же приезжал к соседу Милены не один раз, причем когда ее не было, – говорю уже спокойнее.

Миша качает головой.

– Два раза. В первый пробивал почву, а во второй, чтобы расспросить о ребенке. Наплел какую-то сказку.

Я не выдерживаю и смеюсь. Брат смотрит на меня недоуменно, а я представляю, как потешался этот Борис над выдумками Миши.

– Марк?