Его благородие

Прогрессисты привлекли к себе Польское коло (польск. Koło Polskie - "польский кружок") обещанием поставить вопрос о суверенитете Польши в случае её объединения в единое Польское царство.

Сразу после выборов Терентьев привёл ко мне молодого человека, о котором он сообщил мне за неделю до этого. Я уже навел кое-какие справки и сейчас хотел убедиться в том, насколько описание соответствует реальной личности.

Адам Яковлевич Семашко. Родился 7 сентября 1889 года в Риге в многодетной семье чиновника. Отец - Яков Яковлевич Семашко, дворянин Виленской губернии, поляк. Мать - Анна Александровна, урожденная Лисинская, полька. Гимназистом в Либаве в 1907 году вступил в РСДРП, вёл пропагандистскую работу среди гимназистов и студентов. Арестовывался по подозрению в связи с социалистами.

В 1909 году поступил на юридический факультет Петербургского университета.

Я прибыл сюда в 1907 году и в 1909 году занимался своим высшим образованием. Он родился 7 сентября, а я родился 6 сентября, но старше его на семь лет. И Семашко знаменитая фамилия во времена Советского Союза. Я припомнил основные моменты его биографии, которые вряд ли буду использовать в разговоре с молодым революционером.

Адам Семашко был амбициозным молодым человеком двадцати четырёх лет от роду. Он шёл в министерство внутренних дел к жандармам и сатрапам, но встретил пехотного подполковника с орденом Станислава на шее. Никакого конвоя, никаких привинченных к полу табуреток, протоколов и понятых из числа секретных осведомителей. Чай с бутербродами, принесенный свежеиспечённым подпрапорщиком Терентьевым.

- Мягко стелет, - думал Семашко, оглядывая мой кабинет, - а потом будет кричать и угрожать каторгой.

- Адам Яковлевич, - предложил я, - давайте представим, что вы президент свободной России, которая образовалась после пролетарской революции, которая уничтожила всех эксплуататоров как класс и все страждущие люди переселились из подвалов в просторные дворцы и меблированные квартиры. И вдруг оказалось, что кто-то недоволен вашей властью и ведет агитацию и пропаганду, призывая людей с оружием в руках сбросить эту власть и установить новый режим. Что бы вы стали делать в такой ситуации?

- Господин подполковник, - снисходительно сказал студент Семашко, - какой же находящийся в здравом уме человек будет выступать против народной власти. Это либо сумасшедший, либо враг. А как поступают с врагами? Правильно их уничтожают. Но он может и сдаться на милость победителя. Vae victis, как говорили древние греки, горе побеждённым.

- Сколько же человек вы собираетесь уничтожить, господин Семашко?

- Сколько нужно, столько и уничтожим, - сказал недоучившийся студент. - Как в нашем гимне? Отречёмся от строго мира, отряхнём его прах с наших ног. Вы же не пойдете в грязных сапогах в чистую квартиру. Сначала стряхнёте грязь, а потом уже входите в дом. Всё естественно.

- А вы не думаете, что ваше дворянское происхождение может перевести вас в разряд врагов и эксплуататоров, который нужно отряхнуть с ваших ног?

- Дворянин дворянину рознь, - сказал Семашко. - Вот возьмите нашего лидера Ульянова Владимира Ильича. Его брат убил императора российского, а сам Ульянов организовал всех сторонников на месть за своего брата, и он не остановится ни перед чем. И мы вместе с ним.

- Скоро начнётся война, которая станет мировой, - спросил я, - будут ли социал-демократы защищать свою родину - Россию?

- Война - это самое удобное событие для революции. Все социал-демократы пойдут на войну, чтобы научиться военному делу настоящим образом, затем повернуть штыки против своих угнетателей и превратить войну мировую в войну революционную, войну гражданскую. И социал-демократы не имеют какой-то определенной родины - они интернационалисты и мы на горе всем буржуям мировой пожар раздуем.

Сколько же крови вы прольёте? - спросил я.

- Сколько надо, столько и прольём, - ответил молодой революционер.

- А хотите я предскажу вашу судьбу, и вы сами определите, понравится она вам или нет? - предложил я.

- Раскинете карты госпожи Ленорман? - засмеялся студент.

- Обойдёмся и без карт, - сказал я. - И хочу вас предупредить, что мои предсказания сбываются всегда, если человек сам не приложит усилия для изменения свой судьбы. Готовы рискнуть?

- Мне терять нечего, кроме своих цепей, - веселился революционер. - Я даже почти наверняка знаю, о чём вы будете говорить. Жандармы уже по-всякому пытались меня вербовать. У них ничего не вышло и у вас ничего не выйдет. Я как колобок, который от бабушки ушёл и от дедушки ушёл.

- Но от лисы-то он не ушёл, - сказал я. - Так рассказать вам вашу судьбу?

- Естественно, господин подполковник, - сказал Семашко, - было бы глупо побывать в цирке и не посмотреть главное выступление.

- Одна просьба, - сказал я, - никому не рассказывайте о том, что вы здесь услышите, потому что вам никто не поверит, но сомнения в вашем здравом уме будут поколеблены.