Его большой секрет

И чем ближе мы подплывали к Соединенным Штатам, тем печальнее мне становилось, я уже предчувствовала расставание. Хотя, успокаивала я себя, мы же живем в одном городе, сможем встречаться! Если, конечно, Ваня захочет, сникала я в следующий момент. Эти эмоциональные качели все не прекращались - меня швыряло от предвкушения к унынию. Может, поэтому у меня сбился цикл. Но для успокоения собственной совести, в местном аптечном пункте я купила тест на беременность, вернее, сразу три, чтобы наверняка!

И вот, я стою в туалете собственной каюты, смотрю на три одинаковых теста с двумя полосками и думаю о том, какая же я дура! Ну, ничего, справлюсь, у нас есть мои мама с папой, я и сама не привязана к офису и прилично обеспечиваю себя. Естественно, на Ваню навешивать нежеланные алименты я не стану. В идеале - вообще ничего ему не говорить! Во-первых, у меня все еще нет никакой уверенности в том, о чем сообщают эти бракованные тесты, а они явно бракованные!  Я не верю, что малознакомая пара, не притершись друг к другу с первых же выстрелов поймала прицельное попадание. Некоторые семейные пары много лет не могут завести ребенка, а тут такое! Нет, это надо выждать, убедиться и, если что, сказать Воронцову, но без намека на претензии и запросы, сразу обозначить, что нам от него ничего не нужно. Возможно, это не вполне честно, отбирать у него право быть отцом, но мне страшно, страшно разочароваться, страшно, что мне будет больно от его реакции на такую новость. Пусть лучше я буду негодяйка и не права, но я сберегу свои нервы и сердце!

Глава 18

К моему величайшему сожалению, у меня проявился токсикоз. Я пыталась внушать себе, что этого не должно быть, но тошнота и легкое головокружение никуда не уходили. После завтрака я с трудом  добиралась до своей каюты вся в липкой испарине почти по всему телу, шатаясь от слабости и головокружения и пулей неслась в туалет, выворачивать съеденное. А после того, как я отказалась с мужчинами выпить немного вина, чтобы отпраздновать вехи роста нового проекта, Ваня начал посматривать на меня с подозрением. Я упустила в своей позиции молчать, что Воронцов очень умный и проницательный мужчина. И он меня все же подловил.  За обедом он извинился и оставил меня в компании Мши и ромы, отговорившись, что есть срочное дело. После обеда возвращаюсь в каюту, а в дверях открытого туалет стоит Воронцов и держит все три теста веером, словно колоду карт.

- И когда ты собиралась мне рассказать? - он поднял на меня напряженный, пытливый взгляд, а я вздрогнула, не зная даже, как ему объяснить.

- Понятно, вообще не собиралась! - тяжко вздыхает он и с осуждением качает головой, - ну, разве так можно, Жень?

Хлюпаю носом и начинаю реветь. Как говорила моя подруга по школе Танька: «В любой непонятной ситуации начинай рыдать!» А у меня все как-то само получилось. Стою в центре своей каюты и реву навзрыд. Ваня бросается ко мне, роняя тесты на пол.

- И чего мы рыдаем? - Воронцов обнимает меня крыльями, которые теперь вообще почти не снимает, нежно целует мое лицо, губами мягко собирая со щек и глаз слезинки, - прекрати, Женечка!  Мы справимся, я обещаю!

- Мы? - робко уточняю я.

- Конечно, золотая моя! Неужели ты думала, что я тебя брошу?

Киваю осторожно, боясь разозлить этого верзилу.

- Дурочка! - сильнее стискивает он меня. Я ойкаю, а Ваня отстраняется на расстояние вытянутых рук и серьезно заглядывает в мои глаза.

- Женя, я, вроде, не давал повода считать меня мерзавцем! За что ты так ко мне?

Вот теперь мне по-настоящему стыдно, щеки словно ошпаривает кипятком и я чувствую, что краснею от макушки и до самых пяток. У рыжих с румянцем нет проблем - краснеем, как свёкла в считанные мгновения.

- Прости! - лепечу потупившись.

- Ну, уж нет! - усмехается Воронцов, — ты, моя дорогая, выложишь мне все причины!

Как? Разве можно свои чувства и эмоции переложить в чужую голову, даже очень близкого человека?

- Ты мужчина, а вам свойственно не желать лишней ответственности. - начинаю я и вкратце выкладываю все размышления. Ваня только головой в удивлении качает.

- Господи, сколько же мусора в этой хорошенькой головке! - с искренним удивлением смеется он и приникает ко мне с поцелуем. Я охотно отвечаю, развратные движения его языка у меня во рту успокаивают меня окончательно, но уже через пару минут мы оба тяжело дышим и готовы накинуться раздевать друг друга. Еще через пару минут мы лежим в кровати полностью обнаженные. Я лежу на спине, а Ваня лег на бок, подпер голову одной рукой, а второй гладит мое обнаженное тело - ведет ладонью по груди, очерчивает плоский животик.

- Ладно, — вздыхает он, — спишем все на разбушевавшиеся гормоны и неверное информирование в условиях современного общества! Но ты выйдешь за меня замуж, я бы хотел, чтобы у моего ребенка была моя фамилия!

Я от негодования даже глаза закатила - ну, кто так предложение делает!

Глава 19