Его брат хочет тебя (СИ)

Кирилл молча включил свет в комнате, спокойно прикрыл дверь, зная, что теперь нам уж точно не помешают поговорить. Теперь никто не ворвется в комнату. Мы одни. Между нами лишь две кровати, стол и пару метров. И в окно третьего этажа вряд ли вылезешь без риска сломать ноги.

Я обреченно согласилась. Раз уж ему так не терпелось, мы могли поговорить, как люди. Взрослые, надеюсь, адекватные люди.

Кирилл совершенно спокойно прошел к столу, где лежал мой мобильный телефон и без разрешения, подняв его, начал в нем что-то набирать.

— Эй, не трогай личные вещи! — сделала замечание.

— Значит, я «эй» и ты меня добавила в черный список? — пренебрежительно швырнул на столик мой мобильный, который несколько раз отскочил от твердой поверхности и вполне мог разбиться. Только Кирилла это мало волновало.

В его глазах полыхнул гнев и Чернов, не в состоянии сдержаться, стиснул зубы, следующим движением ударив стол. Несколько флакончиков с кремами для лица и тюбики с помадой, с грохотом упали на пол и покатились. Я инстинктивно отпрянула и прикрылась руками, словно боялась, что ударит. Вместе с этим я попятилась к окну.

Действия Кирилла подсказали, что на адекватный разговор он не настроен.

— Ты совсем с ума сошел? Успокойся.

— Не собираюсь. Я пытался с тобой нормально поговорить, но ты не пожелала.

— Пытался нормально поговорить? Это было, когда ты позвонил и сразу же начал оскорблять? Это ты называешь «нормально»?

— Значит, слушай последний раз, — Кирилл проигнорировал мои слова. — Я не желаю видеть ТЕБЯ со своим братом. И ты не поедешь с ним в другой город. Ты можешь завтра придумать любой отмаз, что у тебя голова разболелась, у тебя ПМС, собачка сдохла, если ее нет, то найди себе собачку на ночь, а потом скажи, что она сдохла…

— Прекрати, черт возьми! — не выдержала несправедливости и начала откровенно раздражаться. — Стас всё знает о моем прошлом и о слухах, только о тебе не знает. И он мне верит.

Я понадеялась, что громкие слова среди ночи услышат соседки по общежитию, но боюсь никто не придет на помощь, даже если тебя будут резать.

Если такое возможно, то, кажется, будто вера Стаса в меня еще сильнее разозлила Кирилла. Он опустил сжатый кулак с часами и прикоснулся им к столу. После чего сделал несколько аккуратных, маленьких стуков по нему. Как предупреждение или таким образом, сжимая кулак, он контролировал свои эмоции.

— Конечно, я другого и не ожидал. Наивный Стас ведь не видел, как ты выходила из дома директора одним вечером и от тебя за версту воняло его дешевыми сигаретами и вонючим одеколоном.

— Тогда не было… не было ничего! — в сотый раз попыталась доказать.

Это было в конце учебного года, когда мы сдавали итоговое сочинение. Поскольку я шла на золотую медаль, а в работе допустила пару глупых ошибок, то директор просто помог мне и не стал из-за пары ошибок заваливать мне медаль. Вызвал к себе вечером, чтобы я переписала текст заново, потому что на следующий день с утра сочинения должны были просматриваться комиссией и все должно быть идеально. Вот я и исправляла вечером, а после того, как вышла из дома директора, к неожиданности, я встретила компанию Черного с друзьями. Слухи к тому моменту уже немного распространились, но не сильно масштабные и меня почти не трогали, а после этого вечера настал пик, который вероятно послужил спусковым механизмом.

Кирилл никогда не поверит. Я ему объясняла, но всё бесполезно. Он не слышал ни тогда, ни сейчас. Продолжал стоять, кулаком опираясь на стол.

И пять минут невозможно разговаривать с этим парнем, он никогда не слышал и не верил мне. Больше не хотела разговаривать с ним и раздражаться, поэтому намеревалась уйти отсюда и мне совершенно не волновало попытается Кирилл остановить меня или нет.

Чтобы уйти, пришлось идти мимо него, но Кирилл в ту же секунду схватил меня за руку. Больно до жжения. Очень сильно скрутил кожу на руке и прислонил к шершавой стене обнаженной спиной.

Я брыкалась изо всех сил, шипела и выкручивала руки, но Кирилл крепко держал и не позволял уйти. Я извивалась, подлазила под его руками, но все было бесполезно. Он блокировал любую попытку сбежать и просто держал меня на вытянутых руках. Только в ответ на ухо ошпаривало горячее дыхание и доносились раздраженные слова:

— Успокойся! Прекрати ерзать, это меня только сильнее раздражает!

Довольно долгое время я безуспешно билась, пока вдруг силы не покинули и я, громко дыша, не прислонилась к стене, сдерживаемая за локти, Кириллом. Сдула пряди волос, которые в процессе борьбы даже немного взмокли возле висков и попали на глаза.

Оглядела замершего и не уставшего Кирилла, а потом себя, сразу не поняв, почему Кирилл смотрел мне на грудь. Лямка от ночнушки сползла с правого плеча и полностью оголила одну грудь. В тот же момент, я попыталась исправить это, но мне не удалось прикрыться или вернуть ткань на место. Кирилла не дал этого сделать. Он крепко держал и не собирался отпускать. Наоборот продолжал намеренно пристально рассматривать и тихо напоминать:

— Надеюсь, ты не слишком глупая и уяснила суть нашей проблемы.