Его другая (СИ)

Девчонка содрогалась в рыданиях, а меня на части рвало. Обнимал её и чувствовал, что за ребрами трещит что-то. Больно так и оглушающе. Растёт с такой скоростью, что я опомниться не успеваю. Только сжимаю ещё крепче, даже когда она вырваться пыталась.

— Давид?

Оля присаживается на постели, а я поворачиваю в её сторону голову.

— М?

— Можно кое-что спрошу?

— Попробуй.

Медлит несколько секунд, но в итоге решается:

— А твоя невеста тоже не бывала в твоей комнате?

— Нет.

— И там, в Ереване тоже?

— Она живет в деревне, а не в Ереване.

— И в деревне не бывала?

— Нет, не бывала. Зачем тебе это?

— Просто пытаюсь понять. Если вы собираетесь пожениться, значит ты любишь её? А если любишь, зачем знакомишься с другими и проводишь с ними время?

Отворачиваюсь и пялюсь на светлое от фонаря пятно на обоях. По внутренностям холодок проходит.

— Не всегда женятся на тех, кого любят.

— Как это? Разве можно жениться без любви?

— Можно. Так женились мои дед с бабой. Родители. Да многие знакомые.

— Это же очень тяжело. Каждый день видеть нелюбимого человека, делить с ним постель, завтракать, гулять, проводить вечера. Домой ведь не хочется возвращаться зная, что там тот, кто не нужен.

— Оль, какая тебе разница? — снова начинаю злиться от этих её рассуждений. — Ты замуж выходи за того, кто нравится. И спать ложись давай, хватит болтать!

Буквально чувствую, как она несколько долгих мгновений прожигает меня своими глазищами, но молча укладывается в кровать и укрывается.

— За того, кто мне нравится я не выйду, — говорит очень тихо, но всё внутри меня реагирует на эту реплику.

По нервным окончаниям электричество проходит. Я даже едва не приподнимаюсь на локтях, чтобы видеть её.

— Почему? — из-за напряжения звучу сипло.

Оля молчит, и создаётся впечатление, что не собирается отвечать. Но в итоге произносит:

— Потому что он женится на другой.

Сердце ударяется о грудную клетку, и начинает колотиться на максимальной скорости. Так часто, что ещё немного и кажется вовсе остановится. Я ослышался? Нет, не мог. Её шепот как звук рассекаемого хлыстом воздуха ударил по барабанным перепонкам.

Бешеная эйфория прокатывается под кожей, но уже через секунду гасится смыслом, вложенным в сказанную фразу.

Стискиваю челюсти и роняю голову на подушку. Пульс замедляется и теперь кровь рывками толкается в венах. Дурочка. Какая дурочка! И я дурак, что привез её сюда. Надо было снять номер в гостинице, пусть бы там ночевала. А теперь… как теперь повернуть этот вечер вспять и снова видеть в ней меркантильную стрекозу? Как, если в ушах всё ещё звенит «За того, кто мне нравится я не выйду»?

Разворачиваюсь на бок и прикрываю глаза. Нервы звенят, все функции организма работают неправильно. Глубоко вдыхаю и слышу, как тоже самое делает Оля.

Оля

Не сплю. Ещё долго не сплю после своего признания. Возможно, ненужного и неуместного. Сама не понимаю, как на него решилась. Когда Давид сказал о том, что жениться можно не по любви, весь мой рассудок отключился. Не любит он её, эту Ани. Не любит! Ведь подобного никогда не скажут, если женятся на любимом человеке.

Зажмуриваюсь, чувствуя себя так, словно вышла из дома голой, но не жалею о том, что сказала. Скорее всего, мои слова ничтожны, ничего для него не значат, но мне хочется, чтобы он знал о моих чувствах.

Сплю я из ряда вон плохо. То ли место новое, то ли осознание, что Давид спит в паре метров от меня не дают мне крепко уснуть. Приходится отстегнуть свой хвост, распустить волосы, потому что грешу ещё и на стянутую прическу, но даже это не помогает. Я всю ночь кручусь и просыпаюсь в итоге в пять часов. Голова болит страшно, но мысль о том, что мне нужно уйти быстро приводит в сознание.

Причины две. Первая — я не знаю во сколько просыпаются родители Давида, и совершенно не горю желанием столкнуться с ними в коридоре. И вторая — я пока не готова встретиться лицом к лицу именно с ним. К утру уверенность в правильности моего признания поутихла. Что, если теперь когда он будет на меня смотреть, я буду видеть жалость? Или того хуже, зная теперь о том, что он мне нравится, он будет относиться ко мне как и прежде? С надменной холодностью. Это, наверное, убьет меня сразу, потому что докажет его равнодушие. А я не хочу этого сейчас. Просто не готова.

Тихонько встав с кровати, я без желания снимаю с себя футболку Давида и аккуратно сложив её, кладу на подушку. Одеваю свою кофточку, бросаю в сумку хвост, который нужно будет сдать Тамиле Рашидовне, забираю куртку с сапогами и тихонько ступаю к двери. Уже подойдя к ней, оборачиваюсь. Давид спит, мне удалось не разбудить его. Такой безмятежный, расслабленный. Темные волосы прикрывают лоб и мне на короткое мгновение вдруг хочется подойти и убрать их с его красивого лица. Давид правда красивый. Настолько, что у меня всякий раз дух захватывает, стоит только взглянуть на него. Вот и сейчас, я просто смотрю, а ненормальное сердце из груди выпрыгивает.

Спешно отворачиваюсь. Нужно идти!

Осторожно приоткрываю дверь и выглядываю в коридор. Пусто. Хоть бы все спали!