Его другая (СИ)

— Скажу, что не женюсь, — повторяет отстраненно, убирая с моего лба волосы. Будто усиленно о чем-то размышляет, — Пока поживу у Демьяна или Сани. А как найду работу, сниму нам с тобой квартиру. Мари говорила, что эту квартиру вы продаёте, поэтому найдём съемную. Ты будешь учиться. Если поступишь на бюджет — отлично, а если нет, то тоже не проблема. Можно будет взять подработку, я и в айти последнее время немного разбираюсь. Тогда сможем оплачивать твоё обучение. Сильно шиковать по первой не будем, но это ничего. Со временем всё устаканится, и…

— Подожди, стой, — подаюсь назад, лихорадочно исследуя его взглядом. Сердце оглушает ударами, я ничего не понимаю из всего, что он только что сказал. Слишком большой поток информации для моего воспаленного сознания, — О чём ты?

— О нас.

— Ты не женишься?

Озвучиваю единственное, что выхватило моё обезумевшее сердце.

Давид коротко мотает головой.

— Нет.

Мне кажется, что я начинаю задыхаться. Прикладываю к груди руку, не в состоянии справиться с эмоциями. Эти недели без меня для него тоже были невыносимыми? В груди назревает шар с кипятком, что вот-вот выплеснется наружу.

Он сделает это ради меня? Нарушит традиции их семьи? Не сдержит данное родителям обещание?

На то, чтобы переварить нет времени. Поддавшись порыву, бросаюсь Давиду на шею, и не справляясь со слезами. Они текут по щекам, а я только чувствую, как он крепко меня обнимает. Весь натянутый, как струна, собранный, словно зверь перед прыжком.

— Я люблю тебя, — шепчу, покрывая его лицо короткими поцелуями. — Люблю.

— И я тебя, — отвечает на мои поцелуи, а потом вдруг обхватывает мой затылок и проталкивает в рот язык.

Целует глубоко, жестко, надрывно. Губы пекут от его щетины, но мне плевать. Мы будем вместе! Я и он!

— Нам не надо снимать квартиру, — отстраняюсь, заглядывая в черные глаза, — папа подарит мне однокомнатную после продажи этой.

Молча кивнув, Давид не выглядит слишком счастливым.

— Тогда уже легче. Но мне всё равно вещи свои нужно куда-то перевезти на это время будет.

— Зачем? — не понимаю я.

Долгий взгляд глаза в глаза, а потом Давид снова тянется за сигаретой. Подкуривает ей и отворачивается к окну.

— Потому что родители не примут этого моего решения.

— Как это?

Мариам всегда говорила эту фразу — «Наша семья не примет другой крови. Они не смирятся, если кто-то из нас свяжет судьбу не с армянином или армянкой». Я думала это что-то типа давней традиции, переходящей из рода в род. Непонятной мне, но всё же. Понимала, что у них так принято, но никогда не задумывалась над сутью. Просто правило, которое нельзя нарушать… а почему нельзя я не знала.

— Не важно, Оль. Просто мне нужно будет съехать и где-то жить по началу, а дальше справимся. Единственное, — он оборачивается, и я застываю под тяжестью его взгляда, — Мариам вероятно запретят с тобой общаться. И со мной тоже.

Что?

— Да бред, — вырывается из меня несдержанно. Внутри меня происходит взрыв за взрывом, — она не станет этого делать. А твои родители тебя любят. Я понимаю, что будет скандал, — начинаю вслух размышлять, стреляя как из пулемета словами, — но я пойду с тобой. Мы поговорим с ними вместе. Всё объясним. Возможно, по началу они будут злиться, но я уверена, что потом смирятся. Ты бы видел, как твой отец на тебя смотрит. — Лицо Давида на миг искажается, и он отворачивается. Нервно втягивает в легкие никотин. — Он любит тебя. Очень любит.

Его челюсть крепко сжимается, желваки вздуваются, грудь тяжело поднимается и опускается.

Понимаю, что он переживает. И с Ани выйдет ужасно некрасиво. Но это будет правильно. Разве она была бы счастлива проживать жизнь с человеком, который её не любит? Эта девушка обязательно встретит того, кто будет любить её так, как мы с Давидом любим друг друга. Я верю в это, потому что я она замечательная девушка, воспитанная, умелая, хозяйственная.

К своему удивлению, я вдруг перестаю испытывать к ней отрицательные эмоции. Счастье внутри меня осветило всё в светлые тона, и я перестала думать о ней, как о той, кто проведет с Давидом всю жизнь.

— Всё будет хорошо, — произносит Дав, притягивая меня к себе рукой и целуя в висок, но говорит это будто самому себе, а не мне, — мы справимся.

Жмусь к нему изо всех сил и улыбаюсь.

— Обязательно.

Засыпаем мы в обнимку на моей небольшой кровати. Переплетая руки и ноги, будто срастаемся друг с другом в одно целое. Впервые за долгое время я сплю очень крепко, уткнувшись в шею моего любимого человека носом.

Разговор с его родителями меня пугает, но не настолько сильно, как жизнь без него. Как сказал Давид — мы справимся.

Утром он уезжает в университет. Сегодня у него экзамен и встреча с куратором.

А я, приняв душ, готовлю завтрак, представляя какой будет наша с ним совместная жизнь. Улыбаюсь, как ненормальная и ничто не в состоянии стереть эту улыбку. Я умереть готова была за то, чтобы услышать от него фразу «Я не женюсь». И он её сказал…

Ради меня. Ради нас решил пойти на такой шаг.

Уронив лицо в ладони, счастливо смеюсь. Всё ещё не верю. Но отчаянно пытаюсь.