Его другя любовь

Я не могла сдержаться. Покачала головой и, испытывая отвращение к самой себе, снова залилась слезами. Хотела заговорить и не смогла. Я хотела сказать ему, что не могу больше притворяться, но язык отказывался произносить эти слова.

Пит соскочил с дивана.

— Послушай! Не так уж все и плохо!

— Не так плохо! Не так плохо?! — взорвалась я. — Жизнь рушится. Я не знаю, что делать, не чувствую себя в безопасности… Не знаю, куда себя деть… — Речь моя была несвязной, я заикалась. Он снова обнял меня.

— Тсс! Я здесь, рядом. Ты в безопасности. Какой же я болван! Конечно, ты не хочешь оставаться в спальне одна. К тому же ты плохо себя чувствуешь. Извини. Я сейчас же пойду наверх.

Он отключил мобильник и бросил его на диван.

Я смотрела на мертвый аппарат, пока Пит качал меня, как ребенка, а внутри закипала ярость.

«Плевать я хотела на тебя, Лиз. В кровать он пойдет со мной», — думала я, глядя на безжизненный мобильник. Я не увижу весело подмигивающих огоньков, не услышу сигнала об очередном сообщении. Немного успокоившись, я позволила отвести себя наверх, словно инвалида.

Мы немного поговорили об ущербе, который нам предстояло устранить. Пит гладил мои волосы, но это меня не утешало, хотя и было приятно.

— Тебе хорошо? — улыбнулся он мне, и я благодарно кивнула, но тут же почувствовала отвращение от своего безволия.

Я лежала и старалась ни о чем не думать. Пусть гладит. Продолжалось это недолго. Пит быстро уснул.

Это, впрочем, не имело значения. Я думала лишь о мобильнике, оставшемся внизу на диване. Что он написал Лиз и что она ответила? Убедившись, что Пит крепко спит, я тихонько поднялась.

Глава 9

Взяла мобильник и пошла с ним в туалет, заперла за собой дверь и включила аппарат. Начала просматривать сообщения, но не успела найти то, что искала, как Лиз сама явилась ко мне. Телефон звякнул у меня в руке, и появились три новых сообщения. Три! В первом она спрашивала: «Где ты? Все ли в порядке?»

«Покорнейше благодарю, шлюха ты этакая».

Следующее CMC: « Пожалуйста, ответь. Как тебе шоу? Нужно поговорить».

«Вот поганка! Что за глупая, эгоистичная, самодовольная шлюха. Ведь она знает, что его дом ограблен, а для нее нет ничего важнее, чем какое-то поганое шоу».

И последнее сообщение: «Знаю, это ничем не поможет, но думаю о тебе постоянно».

Да какое она имеет право думать о нем, посылать CMC, вмешиваться! Меня затрясло от негодования.

Но затем, к моему ужасу, телефон снова звякнул у меня в руке. Новое CMC: «Привет, я оставила телефон включенным, чтобы он разбудил меня, когда придет сообщение! Я волнуюсь. Знаю, что ты дома, но не забывай меня! Ты же знаешь, что ты мне нужен!»

Я едва не заорала от злости. Меня распирало от желания ответить. Я начала нажимать на кнопки, хотела позвонить ей и сказать, чтобы она убиралась из моей жизни и оставила моего бойфренда в покое. Я так взволновалась, что пальцы не могли отыскать нужные кнопки. У нее нет на Пита никаких прав. Как она смеет говорить, что он ей нужен?

И снова телефон: «Ну ладно, похоже, ты спишь. Позвони утром, когда будешь свободен».

Я в ярости смотрела на телефон. Пять CMC во входящей почте. Пять! Какая наглость!

И вдруг до меня дошло: он поймет, что я их видела. Я не могла просто отключить аппарат и пойти спать… но и стереть сообщения не могла: Лиз покажет ему свою исходящую почту. Невозможно будет объяснить, куда делись пять CMC. Одно сообщение — куда ни шло, но пять…

Я вздохнула и постаралась успокоиться. Выбора у меня не было. Оставалось лишь разбить телефон.

Я стерла всю входящую почту. Проверила исходящую — ничего. Отключив телефон, прокралась в кухню и включила свет. Глория уселась и с интересом взглянула на меня. Она обрадовалась, что я пришла к ней поиграть. Я вынула из холодильника открытую банку с кормом и опустила в нее телефон Пита. Затем протянула его Глории.

Она посмотрела на него, принюхалась и с любопытством дотронулась до аппарата кончиком языка.

— Не лижи, а кусай его, — прошипела я собачке.

Пришлось немного погонять телефон по полу, прежде чем она поняла, что от нее требуется. В конце концов на мобильнике появились явные отпечатки зубов, и экран треснул. Чтобы Глория не порезалась, я забрала аппарат, смыла приставшую к нему еду и тщательно вытерла мобильник. Потом сняла заднюю крышку и бросила сим-карту в чашку, из которой Глория пила воду. Затем вытащила, потому что не знала, заработает ли она после купания. Сунула карту в карман, положила батарейку под одеяльце в корзине Глории, а рядом и сам мобильник. Глория разок-другой его обнюхала, а потом перестала обращать на него внимание. Это и к лучшему: как бы она в мое отсутствие не принялась его жевать. Умрет, чего доброго.