Эго, голод и агрессия

Мне бы хотелось предложить схему, дающую приблизительное представление о распределении этих двух противоположных функций в человеческих отношениях:

ПРИВЯЗАННОСТЬ ¶¶¶¶

СЕКСУАЛЬНАЯ АКТИВНОСТЬ ¶¶¶‡

САДИЗМ ¶¶‡‡

АГРЕССИЯ ¶‡‡‡

ЗАЩИТА (разрушение) ‡‡‡‡

Привязанность — это стремление к дружескому контакту, к объединению с человеком, по отношению к которому чувствуешь или от которого хочешь получить нежность. Здесь существует постоянное желание быть в контакте с возлюбленным или с чем-то, принадлежащим тому, чье непрерывное присутствие желательно.

Противоположность привязанности — защита, которая (как стремление к разрушению) направлена против любого беспокоящего фактора, что бы это ни было.

Следует подчеркнуть, что разрушение и уничтожение — это не тождественные понятия. Уничтожить означает заставить вещь исчезнуть, сделать «ничто» из «нечто», тогда как разрушить означает заставить исчезнуть только «структуру». В разрушенной вещи сам материал остается, хотя изменяется его физическое или даже химическое состояние. Помехой, беспокоящим фактором может выступать жужжащий комар, или собственный внутренний импульс, или возня ребенка, которая нам не нравится.

Любая подобная вещь может раздражать, и хочется уничтожить раздражающий фактор, но приходится удовлетвориться разрушением, так как настоящее уничтожение невозможно. Псевдоуничтожение проигрывается — как будет показано позднее — с помощью определенных психологических магических трюков, таких как забывание, проекция, вытеснение, либо бегство от проблемы.

Между этими двумя крайностями я поместил садизм как смесь ¶ и ‡. Садист любит свой объект и в то же время хочет его повредить. Более мягкая форма садизма — дразнение, его завуалированная враждебность легко распознается тем, кого дразнят.

В сексуальной активности присутствие ¶ очевидно. Труднее распознать ‡, например, преодоление сопротивления. Но оно может настолько преобладать, что многие люди теряют всякий интерес к сексуальной активности, если партнер достается слишком легко. Еще труднее осознать, что в сексуальной активности тепло действует как ‡-фактор. Также как тепло ослабляет контакт между молекулами, в сексуальной жизни должно иметь место потепление, прежде чем ¶ вступит в игру. Человек, не способный плавиться, остающийся холодным и не излучающим никакого тепла (что является естественным средством вызвать ответ партнера), вероятно, будет заменять это важное излучение алкоголем или взятками (например, лестью или подарками).

Осталось рассмотреть только агрессию. В агрессии попытки контактировать с враждебным объектом выражаются ¶. Например, в литературе мы находим множество примеров того, как люди преодолевают значительные трудности, чтобы выследить и поймать «главного злодея» и отомстить ему; и наоборот, Большой Злой Волк предпринимает значительные усилия для того, чтобы схватить Маленькую Красную Шапочку.

Глава 2. Психологический подход

Пациент: «Да, доктор, я страдал от этого раньше».

Доктор: «Вы тогда лечились?»

Пациент: «Да, у доктора X.»

Доктор: «И что он вам прописал?»

Пациент: «Он давал мне маленькие белые таблетки...»

Интересно, существует ли врач, который ни разу в жизни не получал подобного смутного ответа, расспрашивая о подробностях предшествующего лечения. «Маленькие белые таблетки» не означают ничего, они могут представлять сотни совершенно разных лекарств, это маскирующее выражение.

Мы часто сталкиваемся с маскирующими выражениями, которые не имеют точной привязки и маскируют смысл, вместо того, чтобы его прояснять. Говоря о неврозе, люди могут иметь в виду тревогу, раздражение, сексуальное напряжение, смущение и т.д.

«Мышление» — это одно из наиболее общих маскирующих слов, охватывающее такие разнородные умственные процессы как планирование, воспоминание, воображение, внутренний диалог и т.д.

Пытаясь понять друг друга, мы должны избегать маскирующих выражений и использовать вместо них слова, выражающие точный смысл того, что мы хотим сообщить. Вместо «я думал о своем детстве», «я думал, мы разминулись», «я думал об этом случае» мы должны говорить яснее: «я вспоминал свое детство», «я боялся (представлял себе), что мы разминулись», «я пересматривал этот случай». Такой язык ближе к реальности, гораздо более точно выражает, какой именно тип мыслительного процесса имеется в виду.

Использование слов в такой степени включено в процесс мышления, что мы чувствуем искушение определить мышление как внутреннюю или молчаливую речь.

Это подразумевало бы, что мышление всегда осуществляется в словах; но, скажем, шахматист использует в мышлении слова в гораздо меньшей степени, чем представление комбинации фигур.

Другими словами, внутренняя речь — это только одна из форм мышления, хотя и наиболее распространенная.

Можно развести противоположности: громкая и внутренняя речь. Их преддифференцированное состояние можно наблюдать у детей и аборигенов в форме бормотания и шепота; возврат к этому состоянию может произойти у престарелых или душевнобольных, а также у людей в состоянии сильного возбуждения.