Эго и Архетип

В древнем митраизме существовал интересный ритуал под названием "ритуал Короны". Этот ритуал был предназначен для защиты от инфляции. Во время посвящения римского воина в митраизм осуществлялась следую­щая церемония. Кандидату в посвященные предлагалась на кончике меча ко­рона. В соответствии с наставлениями, он должен был рукой оттолкнуть корону, говоря: "Митра—моя корона". После этого он даже на празднест­вах и военных торжествах никогда не носил корону или венок победителя, и если ему предлагали корону, он отказывался принять ее, говоря: "Она при­надлежит моему брату".1

В дзен-буддизме были разработаны изощренные методы для разруше­ния интеллектуальной инфляции, иллюзии, что индивид знает. К числу та­ких методов относится применение коанов, или загадочных высказыва­ний. Приведем пример применения коанов: Ученик спрашивает у своего учителя: "Обладает ли собака природой Будды?" Учитель отвечает: "Гав-гав".

В христианской традиции прилагается немало усилий по защите от ин­фляции. Симптомами инфляции являются семь смертных грехов: гордость, гнев, вожделение, алчность, чревоугодие и леность. Называя их грехами, ко­торые требуют исповеди и покаяния, индивид защищается от них. Основной смысл заповедей Иисуса состоит в том, что благодать исходит от личности, не подверженной инфляции.

Существует немало традиционных способов защиты индивида от ин­фляции. С психологической точки зрения, основная цель всех религиоз­ных церемоний состоит в обеспечении связи между индивидом (эго) и бо­жеством (Самостью). Все религии являются хранилищами сверхличностного опыта и архетипических образов. Внутренняя задача религиозных цере­моний состоит в том, чтобы предоставить индивиду возможность почув­ствовать свою значимую причастность к этим сверхличностным категориям. Это утверждение справедливо для католической мессы и исповедаль­ни, которые имеют более личностное значение, предоставляя индивиду возможность избавиться от бремени обстоятельств, вызвавших ощущение отчуждения от Бога. Признавая в священнике представителя Бога, индивид в какой-то мере обретает ощущение возвращения к Богу и восстановления с ним связи.

Все религиозные ритуалы учитывают сверхличностные категории и пытаются установить связь между ними и индивидом. Религия обеспечи­вает наилучшую форму коллективной защиты от инфляции и отчуждения. Насколько нам известно, каждое общество включает в ритуал своей кол­лективной жизни такие категории. Весьма сомнительно, что коллективная форма жизни людей смогла бы просуществовать какое-либо время без об­щего ощущения знания этих сверхличностных категорий.

Тем не менее, защищая человека от опасностей психических глубин, коллективные методы одновременно лишают его возможности лично ис­пытать эти глубины и на основе этого опыта осуществлять свое развитие. Когда живая религия способна вмещать Самость и передавать своим при­верженцам ее динамизм, индивид практически не испытывает потребнос­ти в личной встрече с Самостью. Он не испытывает потребности в установ­лении личной связи со сверхличностным аспектом бытия. Эту задачу за него выполняет церковь.

В связи с вышеизложенным возникает серьезный вопрос: обладает ли со­временное западное общество действующим вместилищем для сверхлич­ностных категорий или архетипов? Элиот ставит этот вопрос так: осталось ли у нас что-нибудь еще, кроме "груды разбитых образов?" Дело в том, что подавляющее большинство индивидов не имеют в своем распоряжении живых, действующих сверхличностных категорий, с помощью которых они могли бы осмыслять жизненный опыт. Такие категории индивид полу­чает от церкви или иным путем. Подобное положение дел таит в себе опас­ность, поскольку при отсутствии сверхличностных категорий эго стре­мится считать себя всем или ничем. Более того, при отсутствии соответствующего вместилища для архетипов (например, общепризнан­ной религиозной структуры) архетипы вынуждены искать иные возмож­ности для своей реализации, поскольку они составляют реальности психи­ческой жи­зни. Одна из таких возможностей состоит в проецировании архетипов на общинные или мирские проблемы. Тогда, в зависимости от жизненных критериев индивида, сверхличностная ценность может быть придана лич­ной власти, какому-нибудь движению за социальные реформы или любой форме политической деятельности. Это происходит в нацизме, правора­дикальном движении, и в коммунизме, леворадикальном движении. Эта же разновидность динамизма может проецироваться на расовую проблему в форме расизма. Личные, светские и политические формы деятельности приобретают бессознательно-религиозный смысл. Такое положение дел чревато серьезными опасностями, религиозная мотивация, действуя на бессознательном уровне, вызывает проявления фанатизма со всеми выте­кающими отсюда деструктивными последствиями.