Эго и Архетип

Природа исторического Христа всегда составляла проблему для уче­ных и теологов. В евангельских рассказах личностный элемент и архетипический образ настолько тесно переплетаются, что почти невозможно установить между ними различие. И, тем не менее, несмотря на неопреде­ленность деталей, в Евангелиях раскрывается вполне определенная исто­рическая личность с удивительной психологической интуицией. По-види­мому, Иисус был незаконнорожденным ребенком. В нем, несомненно, проявились характерные особенности индивида, который не имел лич­ного отца. Когда отсутствует личный отец, и особенно когда он абсолют­но неизвестен, как это нередко бывает с незаконнорожденными детьми, тогда отсутствует и слой личностного опыта, выполняющего роль посред­ника между эго и нуминозным образом архетипического отца. В психике остается своего рода прореха, через которую проникают мощные архетипические содержания коллективного бессознательного. Такое состояние чревато серьезными опасностями. Динамические силы бессознательного могут поработить эго, вызывая дезориентацию и потерю связи с внешней реальностью. Если же эго способно преодолеть опасность, тогда "проре­ха в психическом" превращается в окно, позволяющее заглянуть в глубины бытия.

По-видимому, Иисус соответствует вышеприведенному описанию. Он поддерживал непосредственную связь с небесным (архетипическим) отцом и описал природу царства небесного (архетипической психики), ис­пользуя множество ярких символических образов. Из его проповедей яв­ствует, что он глубоко сознавал реальность психического. В отличие от За­кона Моисея, который признавал только реальность деяний, Иисус признавал реальность внутренних психических состояний. Например:

"Вы слышали, что сказано древними: "Не убивай; кто же убьет, подлежит суду". А Я говорю вам, что всякий, гневающийся на брата своего напрасно, подлежит суду...'м Кроме того:

"Вы слышали, что сказано древними: "Не прелюбодействуй". А Я говорю вам, что всякий, кто смотрит на женщину с вожделением, уже прелюбодей­ствовал с нею в сердце своем".

Эти фрагменты имеют важное психологическое значение. Они отра­жают переход от незрелой бихевиористской психологии к такой психо­логии, в которой учитывается реальность психического как такового, без конкретных деяний.

В евангельских рассказах содержится немало и других важных психо­логических открытий. За две тысячи лет до появления глубинной психоло­гии Иисус сформулировал концепцию психологической проекции: "И что ты смотришь на сучок в глазе брата твоего, а бревна в твоем глазене чувствуешь?"

Он сознавал опасность психического отождествления с родителями и семьей. В настоящее время аналитики все еще встречают ссылки на ветхозаветную заповедь о необходимости чтить отца и мать своих как оправдание состояния бессознательной идентичности с родителями. Иисус достаточно ясно высказался по этому вопросу:

"Не думайте, что Я пришел принести мир на землю; не мир пришел Я принести, но меч; ибо я пришел разделить человека с отцом его, и дочь с матерью ее, и невестку со свекровью ее. И враги человеку домашние его".

Враги человеку— домашние его, потому что он наиболее склонен к бессознательной идентификации с теми, кто ему наиболее близок. Та­кие идентификации подлежат устранению, так как сознание полной отъединенности составляет предварительное условие индивидуации.

Разделяющий аспект того, что олицетворяет Иисус, более ясно выражен в высказывании, записанном в гностическом "Евангелии от Фомы": "17. Иисус говорит: "Люди думают, что Я пришел принести мир на землю. Но они не знают, что Я пришел принести на землю разлад, огонь, меч, войну. Действительно, если в доме находятся пятеро (человек), они станут трое против двоих и двое против троих—отец против сына и сын против отца—и станут они отъединенными".