Его изумительный поцелуй

— Когда в детстве мы играли в ножички, Эш всегда приговаривал, что не стоит даже и играть, если не обманывать. — Разоблачив брата с такой легкостью, о какой Кларинда и не мечтала, Макс промолвил: — Я принес вам шаль. Вы же еще не готовы к перемене климата, и я побоялся, что вы подхватите лихорадку.

Пока Макс закутывал Кларинду в шаль, она едва сдерживала желание сбросить ее с себя. Да, прохладный морской ветер действительно донимал ее, ведь последние месяцы она жила под пустынным солнцем, но ее раздражало, что с ней обращаются как с инвалидом. Как только она выходила на палубу, Макс оказывался рядом: то он протягивал ей чашку горячего чая, то предлагал принести ей меховую муфту или теплые перчатки, то советовал пойти в каюту и поспать. Ей уже начинало казаться, будто ее спасли из больницы, а не из гарема.

— Вы слишком добры, — вымолвила Кларинда, заставляя себя хотя бы слегка улыбнуться. Не может же она придушить его этой шалью только за то, что он так о ней печется. — Поверить не могу, что уже первое ноября. В Эль-Джадиде мне казалось, что время остановилось. Временами я не понимала даже того, в каком веке живу.

Да, возможно, в гареме Фарука время и замерло, но сейчас оно неслось вперед с такой же скоростью, с какой нос корабля скользил по морским волнам. Англия и дом лежали за туманной серой лентой на горизонте. Влажная прохлада пронизывала ее до костей, и Кларинда все плотнее закутывалась в шаль, теперь уже довольная тем, что Макс принес ее ей.

Глядя на море, Макс произнес сдавленным голосом:

— Надеюсь, вы понимаете, почему я не мог сам приехать за вами?

Кларинде пришлось сделать над собой усилие, чтобы он не заметил, как поразили ее его слова. Они провели на море уже много дней и ночей, но Макс впервые заговорил об этом. Казалось, они заключили негласное соглашение ни слова не говорить о том, чем она занималась в гареме. Впрочем, выполнять его было совсем нетрудно, ибо у каждого были причины молчать об этом.

— Разумеется, — кивнула Кларинда. — Вы же связаны ответственностью перед акционерами компании. И в регионе вы в первую очередь должны защищать их интересы.

Внезапно Макс рывком повернул ее к себе, в его обычно холодных серых глазах вспыхнул огонь, когда он испытующе заглянул ей в лицо.

— Вы — моя ответственность и мой единственный интерес! — воскликнул он. — Я не мог вломиться во дворец султана со своими солдатами, которые стали бы стрелять из ружей, подвергая вашу жизнь опасности. Если бы у меня был хоть один шанс сделать это — хоть один шанс! — неужели вы думаете, что я послал бы Эша?!

Кларинда смотрела Максу в лицо, искаженное мукой. Это было дорогое ей лицо, которому она научилась верить много лет назад. И еще это было очень красивое лицо, полюбить которое любая женщина сочла бы за счастье.

Кларинда потянулась к его щеке затянутой в перчатку рукой.

— Вы всегда делали именно то, что необходимо для выполнения работы, — сказала она. — И важно не то, что вы делаете, а вы сами.

Макс быстро опустил глаза, пряча от ее взора их бездонную бездну, окруженную черными ресницами.

— Если уж говорить о том, что необходимо… — промолвил он. — Я подумал, что нам, вероятно, стоит обвенчаться, как только мы доедем до поместья вашего отца.

— Так скоро? — едва слышно прошептала Кларинда. Почему-то она считала, что у нее будет больше времени.

— Если вы станете моей женой до того, как мы вернемся в Лондон, это остановит большую часть сплетен о месяцах вашего плена в гареме.

И это докажет всей Англии, что он уверен: она достойна быть его женой.

Словно почувствовав ее нерешительность, Макс осторожно приподнял одним пальцем ее подбородок.

— Вы забываете о том, как долго мне пришлось ждать. — Он улыбнулся Кларинде одной из своих редких улыбок, отчего вокруг его глаз появилось множество милых мелких морщинок. — Не оставайтесь на холоде слишком долго. Скоро уже позвонят к ужину.

Кларинда вздохнула, глядя ему вслед и слушая, как каблуки его сапог все тише стучат по палубе. Макс давно был самым лучшим, самым преданным ее другом. Если бы не он, она бы не перенесла разлуки с Эшем, когда тот уехал в первый раз. Но когда он прикасался к ней, она не испытывала и сотой доли того трепета, который охватывал ее всякий раз, когда Эш просто смотрел на нее своими тигриными глазами.

С тех пор как Макс приехал со своими людьми, чтобы увезти Кларинду, Эш обращался к ней с холодной вежливостью будущего деверя. Но она все еще не забыла его страстного признания, сделанного в оазисе.

Оказалось, что он не бросил ее много лет назад. И он действительно любил ее. Так сильно любил, что у него достало сил забыть о гордости, о честолюбии и вернуться за ней.

Однако последние девять лет он считал ее не верной ему, как и она — его. Он думал, что все ее нежные слова, все страстные обещания не более чем пустая болтовня избалованной девчонки, которая влюбилась впервые в жизни.

Если она позволит Эшу уйти прямо сейчас, не принесет в жертву свою гордость и не скажет ему правду, он так никогда и не узнает, как сильно ошибался.