Его кексик (ЛП)

Поджидая лифт в вестибюле «Галлеона», я невольно вспомнил все те нелепые события, что произошли здесь со мной почти две недели назад. Осознание того, что Эмили и есть та самая девчонка из выпускного класса, особо ничего не могло изменить. Ни оживить мою неспособность строить отношения с женским полом, ни исцелить те глубокие раны, что остались в душе после мучительной череды любовных неудач.

И все же я чувствовал, что что-то поменялось.

Я перебрал в памяти все наши с ней школьные разговоры. Тогда я был полным идиотом, так как, доверившись Стиву, стал придерживаться его критерия выбора подружки. Чем сексуальнее девушка, тем интереснее и крепче будут отношения, говорил он. И вот тогда самая обычная девчонка с факультатива по домоводству разбила в пух и прах мое шаблонное представление о женщинах. Мне на самом деле было очень интересно с ней общаться, и постепенно я перестал смотреть на нее как на невзрачную и заурядную.

Когда Хейсли узнала, что я провожу с Эмили довольно много времени, она начала меня ревновать. В тот злополучный день я угостил ее кексами, которые мы с Эмили испекли для домашнего задания, чем сильно разозлил ее, и она убежала, зажав кекс в руке. Когда же чуть позже я нашел ее, Хейсли успела измазать голубой глазурью выставленную перед кабинетом искусства картину Эмили.

Я уже говорил, что был тогда идиотом? Так вот, выбрав самый худший вариант из всех возможных… я взял на себя вину Хейсли, так как посчитал это благородным поступком. Как-никак я был ее парнем. Хейсли же, недолго думая, сделала вывод, что у меня есть чувства к Эмили. А Эмили в свою очередь решила, что ее картину на самом деле испортил я. Таким образом, я в один миг разрушил отношения с ними обеими.

Глубоко вздохнув, я вошел в конференц-зал, где Эмили расставила для меня все свои работы. Внутри все выглядело как кусочек хэллоуинского рая.

Рядом с гигантским монстром Франкенштейном расположился зловеще фосфоресцирующий призрак. А чуть дальше… мерзкий волосатый тарантул размером с немецкую овчарку. И целая стопка великолепно выполненных постеров. Кстати сказать, я их уже видел. Как только Эмили закончила их рисовать, то сразу же скинула мне их фотографии на электронную почту. Уильям разрешил мне развесить эти постеры по всему «Галлеону». А я подумал и решил вдобавок украсить ими свои пекарни.

Эмили встретила меня широкой искренней улыбкой. Но пока я с неподдельным интересом рассматривал ее творения, нервно терла пальцы и усиленно жевала губу.

— Просто потрясающе! — искренне восхитился я.

Она с облегчением выдохнула, и ее улыбка стала еще шире.

— Мне кажется, Франкенштейн должен быть чуточку повыше. Я немного просчиталась, когда прикидывала его размер.

— А мне он кажется идеальным. Знаешь, Эмили…

— О-о, нет, нет! — она замахала руками, не дав мне договорить. — Я все поняла. У тебя больше нет для меня работы. Не беспокойся, на постоянную договоренность я и не рассчитывала. Так что можно пропустить этот неловкий момент моего фактического увольнения и сделать вид, что на самом деле ничего не изменилось. Было нетрудно сложить два и два. Ну, как говорится, чему быть, того не миновать, так что…

— Вообще-то я не это хотел сказать, — усмехнулся я. — Хотел признаться, что вспомнил тебя. Прямо перед тем, как прийти сюда. Ты Эмили из выпускного класса школы. Мы с тобой вместе посещали факультатив по домоводству. Я был идиотом. Похоже, я тогда все испортил, да? Звонят прощальные колокола?

Она слегка склонила голову набок, скривив губы в легкой усмешке.

— Я сразу узнала тебя, но не хотела смущать. К чему ворошить прошлое?

— Но я хотел бы объясниться.

— Ты не обязан оправдываться. Правда. Столько воды утекло. Мы стали взрослыми.

— И все же. Не хочу, чтобы между нами осталось недопонимание. Поэтому говорю как есть. Это не я тогда размазал крем по твоей картине. Я взял на себя вину Хейсли, потому что был безмозглым болваном. Решил, что это мой священный долг как ее парня.

— Послушай, давай забудем об этом. Я серьезно. Ты же не думаешь, что я прячу в своем шкафу куклу вуду, чтобы до сих пор каждую ночь вымещать злость и обиду.

— Видишь ли, я точно знаю, что подобное невозможно, так как уже побывал в твоей квартире. Для шкафа там просто нет места.

Она усмехнулась.

— Уел, — и, задумчиво скривив губы, немного помолчала. — Мне кажется, или ты на самом деле после той истории расстался с Хейсли?

— Да. Не знаю, в курсе ли ты, но все отношения, в которых я когда-либо был, претерпели крах. Дотла сгорели. Прям какое-то проклятие. Такое ощущение, что все они были изначально обречены, как бы хорошо ни начинались.

— Так вот почему ты устоял перед моими женскими чарами?

Я рассмеялся.

— Я бы соврал, если бы заявил, что не хотел им поддаться.

— Правда? — она снова прикусила губу, но на этот раз выглядела так сексуально, что меня буквально окатило жаром.