Его котейшество, Миссис Норрис! (СИ)

— Если не сработает, то я сам съем своих учеников! А потом и твоих щенков! Знай своё место, шавка! Я делаю это, чтобы показать потомкам, какой мир мы потеряли! — да, уродливый тип был оборотнем. Все обращались к нему просто — Сивый. И от этого имени у меня просто табунами мурашки бегали по всему телу. Потому что я помнил канон. И отчетливо осознавал, в какой ситуации оказался.

Я почувствовал на себе восемь рук. Если до этого я просто висел в воздухе, скованный заклинаниями, то теперь отчетливо почувствовал боль. Оборотень специально начал вырывать из меня клок шерсти чисто из желания помучить. Урод.

— Ты знаешь, чего мы хотим. Просто открой проход, — дружелюбно оскалил острые зубы гоблин. Я гордо промолчал. С моральными уродами переговоров не ведём. — Ну, сам выбрал.

— Круцио! — с каким-то наслаждением гаркнули у меня над ухом. И тогда я умер. Умер и родился, забыл, как дышать, забыл, кто я есть! Я мучился в бесконечной агонии, перед лицом мелькали воспоминания, которых никогда не было. Прошлое, будущее, настоящее — все смешалось в одну сплошную массу. Я был котом, был человеком. Был всем и ничем, любил и ненавидел, и после такого даже боль отошла на второй план.

— Готов сотрудничать? — расхохотавшись, спросил гоблин. С трудом соображая гудящей головой, я упорно продолжал его игнорировать. Нет, я не герой. Куда уж мне? Просто мне перекрыли вид на вход в подземелье, и я банально не мог увидеть заветную надпись.

— А ты крепкий. Не зря всё же вас раньше называли героями, — с каким-то уважением ответил гоблин на моё бездействие. — Знаешь, я даже не буду делиться тобой с учениками! Разве что ребра дам погрызть. Продолжай!

Новое заклинание и новый океан боли. Бессмысленной и беспощадной. И тем удивительнее, что в таком состоянии я мог думать. Всегда ли этот мир был таким жестоким? Безумие, боль, страдание — за неполный месяц я испытал такую гамму чувств, что врагу не пожелаешь. Лишь один светлый момент я смог вспомнить — тот прекрасный миг, когда я ощутил надежды и тщания, океан магии и мечтаний детей. Прекрасную песнь беззаботной любви к миру. Может поэтому Дамблдор и стал директором? Может он тоже слышит? Может он тоже пытается спрятаться от ужасов реального мира?

Дамблдор… Пожалуй, я даже не против оказаться в его лаборатории. Всё лучше, чем испытывать эту бесконечную боль. Резкий огонёк мысли вдруг вспыхнул в голове! А ведь это можно устроить! Главное, чтобы всё сработало.

Всех моих духов гоблин уничтожил. Одним мощным ударом он превратил их в ничто. Всех. Да не всех. Дух змейки всё еще квартировался в палочке Поттера, и я чувствовал его на самом краю сознания. Идея была проста до безобразия. Ведь если духи смогли вселиться в трансфигурированный камень, то почему бы им не вселиться в живой портрет? А там начать громко верещать, что у озера происходит беда… Точнее верещать всего два слова: озеро и беда. Увы, но ничего более адекватного вдолбить в разум духа я не смог. Уж слишком далёко его сознание от человеческого. Мне и это-то до него удалось с трудом донести.

Приказ дух понял. А потом начал требовать с меня ману. Много маны. Ещё и послал образ, будто ему что-то мешает. Вроде как мне-то он всегда готов помочь, но тут без маны никуда. Край как надо. Но дух стабильно выкачивал из меня все крохи магической энергии, и даже небольшой поток, от чужих заклинаний мне не слишком помогал. И всё же сдаваться я не намерен!

Я вытаскивал грибы из инвентаря. Как же хорошо, что появляются они прямо во рту, где тут же превращаются в ману. Я ведь, говорил, что грибов у меня много? Так вот, забудьте! Они исчезали бешеными темпами, крохи восстанавливающейся маны тут же улетали к змейке. И эта наглая тварь требовала ещё! Я ел поганые грибы десятками, горечь в пасти стала страшнее, чем пыточное заклинание, а поганому духу хотелось всё больше и больше маны. Увы, но вечно так продолжаться не могло. Грибы кончились. Приток маны тоже. На чистом упрямстве, я отправлял жалкие крупицы, которые у меня оставались, но отклика никакого не получал. Кажется, я опять остался в дураках.

— Тише! Сивый! Он должен сохранить разум! — издалека донеслось до меня верещание гоблина. Или гоблин близко, и я просто не слышу его из-за шума крови в ушах? Даже сжимающие меня до хруста костей руки казались чем-то совершенно далёким. — Тупой кот! Живо открывай проход!

Едва сфокусировав взгляд, я смог увидеть табличку. Что ж, им нужен проход? Получайте! Надеюсь, вы там все сдохните. Я так уж точно.

— ДА! НАКОНЕЦ-ТО! АХАХАХ!!! — безумные смех старого гоблина гулким эхом разнесся по сводам сырой пещеры. Его не смущало ни то, что он по колено стоит в воде, ни странные взгляды всех присутствующих. Даже его собственные ученики смотрели на него как на сумасшедшего. Опасного сумасшедшего. Всё же страха в их взглядах было хоть отбавляй.