Его любимая эгоистка

-- Кто бы говорил… -- герцогу удалось, наконец, сесть в седло, и это немного уменьшило закипающее раздражение, ведь через минуту надеялся быть далеко от этой поляны, рыжей штучки и ее шипения, а потом и вовсе забыть неприятную сцену. – Такое впечатление, что вас никто не воспитывал…

Нет, в самом деле, эта веснушка странно на него действовала. И зачем, спрашивается, дальше с ней разговаривал? Она плохо влияла на него, чуть ни лишила хладнокровия.

-- Что?! – та «морковка» так и дернулась в поддерживающих ее заботливых руках кавалера, или это снова порыв ветра был виноват, и чуть ни прокричала. – Нахал! Испортил шляпу, не извинился, так еще и руки распустил…

-- Вздор! Ничего такого! Какая вздорная мисс ко мне прилипла…

-- Как это… я при… что?!

Похоже, рыжая лишилась все же дара речи, а Ланс этим воспользовался, пришпорил Грома и помчался прочь. Ух, неужели он от нее отделался? Наконец-то!

-- Вы это слышали, Луи? Вы это видели? Какой ужасный, неучтивый… да он дикарь! – девушка пылала от ярости, при этом сжимала и разжимала кулачки.

-- Что произошло, Лавиния? – подбежала к ней сестра и вместе с ней вся их компания. – Отчего ты так сердита? Прямо кипишь…

-- А мне тут такой скверный тип попался!.. Ух, знала бы я его имя!..

-- Это был Ланс Канди, -- услужливо просветил ее Верон. – А что произошло?

-- Я запомню это имя! – погрозила девушка в ту сторону, куда умчался всадник. – Ух, запомню!.. Будет знать, как топтать конем чужие шляпки, а потом еще и не признавать себя виноватым!

-- Так вот, чем обидел нашу Лави племянник императора!

-- Племянник… императора? – она нахмурилась и прикусила губу, но быстро пришла в себя. – Я теперь запишу его в свои личные враги.

-- Может не надо? – растерянно посмотрела на нее сестра Генриетта и прижала к груди только что пойманный зонтик. – Все же в случившемся больше вины урагана…

-- Да! Ураган! – забеспокоились молодые люди. – Надо скорее искать укрытие, ведь сейчас может хлынуть настоящий ливень…

Добравшись благополучно до дома, Лавиния Терри попала в руки своей заботливой служанки. С ее помощью приняла горячую ванну, надела домашнее платье, была укутана в плед и теперь сидела в кресле и пила душистый чай с травами от простуды. Она поведала своей Мери, под какой ужасный ливень попала. А про того грубияна, по чьей милости пропала ее любимая шляпка, не промолвила ни слова. Да, собственно, он уже почти стерся из памяти девушки, его образ поблек под воздействием разразившейся грозы, в которую угодила их компания по возвращении домой.

-- Ты не представляешь!… Молнии так и сверкали! Почти без перерыва. Я старалась не смотреть на ослепительные вспышки, а только себе под ноги. Но они отражались в лужах, моментально покрывших всю дорожку до экипажа. Это было ужасно! А еще гром! Он оглушил меня. И грохотал, казалось, совсем без перерыва…

-- Какая радость, что все обошлось благополучно… -- всплескивала руками служанка.

-- Да. Слава богу. Обошлось. А что дома, Мери? О чем это шепчутся слуги? Я вошла в холл вся мокрая до нитки, мне было ни до чего, но теперь припоминаю, что заподозрила что-то. Рассказывай! Что тут у вас случилось?

-- Все дело в вашем батюшке, мисс Лави. Он уезжал сегодня на важную встречу…

-- Да-да, помню. И что дальше?

-- Господин вернулся, и они заперлись с вашей матушкой в кабинете.

-- И что? – округлила глаза девушка, предвидя сногсшибательную новость, ведь знала же свою Мери преотлично.

-- Но лакей Ганс взял с меня слово… -- замешкалась служанка, опуская глаза в пол.

-- Мне-то можно доверить любую тайну, ты же знаешь, я, в отличие от сестер, никогда ничего не выдаю.

В этот момент Лави нахмурилась, припомнив, как Генриетта, старшая сестра, вечно приставала с увещеваниями, а если ее не послушать и сделать по-своему, то тут же бежала жаловаться матушке. А Матильда, другая сестрица? С той вообще невозможно было делиться секретами. На вопрос: никому не скажешь? От нее можно было получить лишь один ответ: никакие твои глупые тайны хранить не намерена.

-- Оно так…

-- Так о чем речь?

-- Ганс не уверен, что все правильно понял. Он всего лишь зашел растопить камин в кабинете. Дождь же прошел, холодный, вот и…

-- Не томи!

-- Ах, мисс, я право… ну, ладно, но, пожалуйста, не выдавайте меня никому.

-- Когда такое было? Говори же.

-- Кажется, мисс Генриетту просватали, -- выдохнула служанка, решившись.

-- Ничего себе… – всплеснула теперь ее хозяйка руками. – Вот это новость! И за кого? Кто будет моим зятем?

-- Ох, не знаю. Но Ганс сказал, что речь шла о каком-то герцоге.

-- Надо же! – Лави сначала глубоко задумалась, а потом искренне улыбнулась. – Я рада за Генриетту. Желаю ей счастья.

Глава 2. Слезы Генриетты

Вот уж Лави больше не сиделось в кресле, как только узнала от служанки новость. Она вскочила и хотела сразу же бежать в комнату сестры. Но потом вспомнила о честном слове, что дала Мери, и остановилась. А еще прикусила губу, как делала всегда в минуты возбуждения или расстройства.