Его любимая Кошка

Фари бормотала, себе под нос, увлечённо терзая спутанные узлы на вышивке. Рукоделие было не самой сильной чертой леди Льюис, но традиции требовали от девушки собственноручно заготовить себе приданое. Ниток было переведено немало, нервов намотано ещё больше, из приданого был готов лишь один элемент. То ли салфетка, то ли носовой платок. Идентификации сей предмет не подлежал.

– Говорят, лорда Гавиндиша вчера снова поймали в пикантный момент, прямо за портьерой в театре, – хихикнула Лили, прикрыв веером лицо, – Пока его супруга наслаждалась представлением, её супруг отлучился. Говорят, за портьерой с ним была наставница дочери!

Девушки жёлчно захихикали, обсуждая преклонный возраст лорда и то, как он скрупулёзно выбирал компаньонку для своей юной, недавно начавшей выходить в свет дочери. Привычный поток помоев.

– А леди Гавендиш всё бегает по косметическим салонам, – продолжали хохотать девушки, – у неё от массажей и масок брови скоро под волосы уползут.

Если мне не изменяла память, то леди Гавендиш едва исполнилось сорок, и выглядела она очень даже хорошо. Желание женщины быть красивой и привлекательной вряд ли можно было осуждать и тем более настолько желчно обсуждать её личную жизнь. Но лезть в этот разговор я очень не хотела.

– Просто многие старухи не понимают, что рано или поздно проиграют молодым и свежим, – послышался звенящий от напряжения голос Кати, – как бы они ни старались, лучше уступить и проиграть с достоинством.

Взгляд, направленный на меня, уже даже не скрывали. Кати очень выразительно приподняла тонкую бровь, мягко улыбаясь. Это что же, я старуха? Это мне полагалось отступить? Я верно поняла намёк? Я заметила то, как леди Зьонге вилась вокруг Файса, но то, что она станет так нервничать из-за конкуренции со мной, меня удивило. Очень. Самое забавное заключалось в том, что Кати и вправду начала соперничать со мной чуть ли с первых дней во дворце. Чем это было продиктовано, я так и не поняла. Нападки леди Зьонге я всегда игнорировала, как санитары игнорируют бред сумасшедших.

– Увы, обаяние юности быстротечно, – пожала я плечами, – в каждом возрасте есть своя прелесть. В зрелые года мы обретаем мудрость. Дальновидность. Осторожность. Спокойствие. Вечная юность доступна лишь в случае ранней кончины. А накопленная в организме жёлчь умножает морщины и портит цвет лица.

Я вернула Кати её же улыбку, мягко обмахиваясь веером. И отчего из меня полезли эти слова? Я же не собираюсь драться за внимание Файса? Конечно же нет! Вчерашнее помутнение было ошибкой! И я обязательно ему об этом скажу… вот соберусь с силами и скажу! Обязательно!

– Записка для леди Роннер! – произнёс вошедший в комнату лакей.

Знакомый конверт, знакомый, чуть крючковатый почерк. Что же, оставим пока придворные склоки. У меня были дела куда важнее этих глупостей. Возможно, я смогу порадовать Файса новостями в нашем с ним общем деле.

Глава 17

– Леди Роннер, – громыхнул за спиной голос Файса.

Я даже слегка присела от испуга, будто нашкодившая кошка, в попытке убежать. Что он тут делает? Он же ещё вчера почти истёк кровью, из него выковыряли пулю, заштопали и приказали лежать! Я знаю. Мне доктор сам рассказывал. А Файс вместо постельного режима топтался по дворцовым коврам, продолжая драконить подчинённых своим грозным видом.

– Попалась, – ехидно хихикнул из пустоты Руфус, даже не материализовавшись.

К моему стыду, я и вправду хотела сбежать из дворца, прикрывшись необходимостью поехать по делам. С Файсом мне бы всё равно предстояло встретиться, но я бы хоть собралась с мыслями и наскребла немного отваги для разговора. И всё это было бы по пути в город. Но когда это высшие силы исполняли наши желания?

– Вы же болеете, – растерянно брякнула я, глядя на Файса, – должны быть в постели.

Файс удивлённо глянул на меня, приподняв тёмную бровь. Улыбнулся так, что меня в жар бросило. Есть вероятность, что я даже покраснела. Соберись, Авриэль! Это всего-навсего мужчина! Обаятельный, галантный… и вы вчера очень страстно целовались под луной. Ничего особенного!

– Я почти здоров, – кивнул Файс и сделал ещё шаг ко мне, – вашими стараниями жив и здоров.

– Я рада, что вам лучше, – стараясь не смотреть на Файса, шепнула я.

Я и вправду волновалась за Файса, потому и прицепилась к доктору с расспросами. Только вот сейчас было неловко рядом с этим мужчиной. Память очень услужливо подсовывала воспоминания о вчерашнем вечере, и это были совсем не картинки покушения или выстрела…

– Я собираюсь поехать в город, – чуть более бодро, чем нужно, произнесла я, – там живёт один букинист. Я иногда покупаю у него редкие книги. У него можно найти совершенно уникальные издания. Записки, письма. Я попросила его поискать книги с легендами о подчинении сознания. Сегодня он прислал ответ, что нашёл пару книг.

Файс хмуро смотрел на меня, супил брови, нервно тёр подбородок. Я боялась этих неловких пауз, молчания, несвязной беседы. Ясно, что рано или поздно придётся обсудить случившееся. Только нужно ли это нам обоим?

– Одну я вас не отпущу, – изрёк Файс.