Его М.Альвина (СИ)

– Но позапрошлый же вернул, – натягиваю губы в широкой улыбке.

А в душе просто все клокочет от того, насколько мне все это омерзительно. Я не знаю, почему Макс еще до сих пор не внес меня в черный список и даже не гнушается приглашать в свой дом. Молчу про то, что несколько раз он сильно выручал меня деньгами. И отдал я ему лишь крохотную часть от всей суммы. Я не пришел бы к нему снова, если бы не обещание Альке, что завтра мы проведем день вместе на какой-то дурацкой свадьбе. Но в моем кармане ровно пятьсот рублей.

– Отдал, – цокает Макс, скрещивая необъятно раскачанные руки на груди. – Когда за ум возьмешься, а? Ну, случился у тебя пиздец в жизни, но ты же не тупой, Дан, чтобы настолько все спускать в канаву. Может хватить таскаться по своим…

– Макс, – резко обрываю друга, морщась и потирая лоб пальцами, неосознанно закрывая ладонью глаза. Мне хочется спрятаться от этого разговора. – Я знаю.

Слышу рядом разочарованный вздох:

– Знает он. Вершинин, это последний раз. И лишь потому, что мы на одном горшке в детском саду сидели. Я тебе по-прежнему друг, но не спонсор, – Максим замолкает, а для меня его слова, как серп по яйцам. – Тебе на карту или наличкой?

– Карта…

– Максим, блин! Ну, я на кого детей оставила? – За спиной его резко распахивается входная дверь и на порог выплывает Настя с малым на руках. Замечая меня, замолкает и даже не думает скрывать на своем лице отвращение. – А… Это ты.

– Я, – радостно и открыто улыбаюсь, но не ей.

А пухлощёкому лысому бутузу на ее руках. Боря? Коля? Один хрен не разберешь. Они же близнецы. Да и какая разница. Все равно пацан классный, потому что очень искренне улыбается в ответ и почему-то сразу тянет ко мне ручки. Знал бы ты, малыш, какое перед тобой говно… Я инстинктивно подаюсь вперед, но, блять, Настя тут же ныряет обратно в дом.

– На чай не приглашаю. Хватит здесь ходить и побираться, лудоман хренов, – слышу ее ядовитое шипение, перед тем как дверь захлопывается обратно.

– Капец, Настя… – обреченно вздыхает и Макс смотрит на меня даже как-то виновато, когда пожимает плечами.

А я стою, как приложенный со всей дури башкой о стену. К горлу моментально подкатывает тошнота.

– Я пойду, – хриплю через силу и пячусь в сторону ворот.

Мы в молчании плетемся через шикарный двор на выход. Только перед самой калиткой Макс все-таки настороженно спрашивает:

– Данил, а мама как?

И меня еще раз прикладывают с размаху о суровую реальность.

– Никак. Альцгеймер не лечится.

Несколько секунд мы просто смотрим друг на друга. Максим растерянно чешет ладонью затылок, а я надеюсь, что у него хватит ума не задавать вопрос про отца. Или меня вскроет на хер.

– Ясно, – тихо подытоживает Макс, протягивая на прощание руку – Давай уже делай хоть что-то со своей жизнью.

И что делаю я, когда жду обратное такси в город посреди шикарных домов и идеально чистой улочки?

Читаю два сообщения, пришедших на телефон одновременно. Первое от Макса с суммой в двадцать тысяч, а второе от Мальвины.

«Дань, репетицию перенесли. Я задержусь на часик. И еще… *смайлик обезьянки с закрытыми глазками*. У меня до сих пор дрожат ноги, и я жуть как не выспалась. Давай сегодня просто поспим, а?»

Я вгрызаюсь взглядом в каждую букву в ее сообщении. Пытаюсь удержать свои мысли и внимание только на нем. На ней. На Мальвине.

Нет. Все. Пиздец. Потому что ко мне подкатывает это оглушающее чувство, которое хочет поменять адрес такси до нашей с Алей квартиры на совершенно другой. Мне херово, и совесть выедает изнутри.

Ведь эта ничтожная сумма с двойкой и четырьмя нулями на моей карте может стать в разы больше. И мелькает какая-то успокаивающая мысль, что именно сейчас много-то и не нужно… Всего лишь намек на удачу.

Поэтому домой я еду не сразу…

Глава 28

– Ай. Блин! Осторожнее.

– Да все-все. Последняя шпилька осталась, – бубнит Анька, склонившись над моими волосами.

Я поглядываю на часы, висящие на стене, и нетерпеливо вздыхаю. Скоро должен заехать Даня, а я уже полтора часа, как торчу у Ани в общаге и сижу без движения на неудобном стуле, пока на моей голове сооружается красота. Ехать ко мне к семи утра ленивая задница подруги отказалась, поэтому пришлось тащиться к ней самой.

– Готово, – радостно заявляет Аня и удовлетворительно цокает языком.

А я, наконец, распрямляюсь на затекших ногах и делаю шаг к метровому зеркалу, намертво закрепленному на распахнутой внутренней дверце шкафа. И повторяю одобрительное цоканье подруги. Мои слегка накрученные локоны собраны в намеренно не тугой низкий пучок, а вся эта аккуратная неряшливость дополнена нюдовым макияжем с тонкими стрелками и распушившимися от туши ресницами.

– Нравится? – Одергивает меня голос Ани за спиной. – Я старалась.

– Супер, – я довольно киваю и осторожно касаюсь намеренно выпущенного локона, а потом поправляю отделанный эффектным кружевом вырез платья-комбинации.