Его маленькая предательница

Медведев продолжал испепелять мое тело, отчего я чувствовала себя беззащитной, маленькой добычей. Он повел челюстью, дернул плечами, что смотрелось очень устрашающе, а потом выхватил сумку из моих рук и отодвинулся, давая возможность пройти. Я быстро прошмыгнула вперед, чувствуя спиной прожигающий взгляд, заставляя себя не оборачиваться.

Спустились на лифте до первого этажа и сели в машину. Мои вещи Олег закинул в багажник вместе со своей сумкой. Ехали мы около часа, пока не остановились на остановке, где была вывеска кафетерия.

Услышав от Олега, чтобы я проходила, побрела к зданию, а мужчина подъехал к заправке. Вошла внутрь. На улице немного замерзла, так как была без кофты, а еще свежо, поэтому заказала два кофе, чтобы согреться, и круассаны. Не знала, что Олегу взять, поэтому заказала то же, что и себе.

Колокольчик на двери зазвенел, и через секунду увидела Медведева. Он сразу направился ко мне, посмотрел на стол, оценивая наш завтрак, и спросил:

— Что тебе посущественнее заказать?

— Ничего. Мне хоть бы это впихнуть в себя, — проговорила, не чувствуя аппетита. Совсем ничего не хотелось.

Мужчина отошел и явился спустя пять минут. За это время я ни к чему так и не притронулась. Он нахмурился и пробубнил:

— Почему не завтракаешь?

Пожала плечами и взяла коричневую, пластиковую кружку и сделала глоток. Вроде выспалась, а настроения не было. Переживала сильно. Олегу принесли тарелку с яйцами и беконом, и несколько кусочков хлеба. Он быстро съел, а я продолжала цедить свой кофе и до сих пор не могла осилить один круассан.

— Ира, я не знаю, когда ближайшая будет остановка, так что поешь, — сухо сообщил он с ноткой приказа.

— Я не могу… — выдохнула, а потом посмотрела на теплые лакомства, которые недавно приготовили, и проговорила: — Если можно, с собой возьму, и когда будет маленькая остановка, перекушу.

— Тогда попрошу в термос чай налить.

Ничего не сказала, я бы и соком запила. Но мужчина все равно сделает по-своему, да и не хотелось мне спорить.

Он еще сидел, когда я поднялась и побрела в дамскую комнату. Пробыла я там недолго, как мне показалась, но когда вышла, встретилась с пронзительным взглядом Медведева. Он не смотрел, а прожигал, отчего мурашки пошли по телу… от страха. Подошла к нему и с волнением спросила:

— Что-то случилось?

— Нет. Ты долго, — заявил он и, нахмурившись, размашистыми шагами направился к кассе. Я шла позади и не понимала, с чего это я, оказывается, долго? Но не хотелось спорить, тем более, если учитывать нашу ситуацию.

Оказавшись рядом с милой девушкой, улыбающейся ему очаровательной улыбкой, мужчина взял два бумажных пакета, черный чехол, в котором лежал термос и, буркнув «спасибо» направился на выход.

Через пять минут мы сидели в машине, и я прямо ощущала ярость мужчины. Хотелось спросить, но не осмелилась. Да и зачем?

Когда через час въехали на территорию поселения, я сжалась от страха. Жуткое воспоминание заглушило все эмоции и меня словно парализовало. Мужчина, словно почувствовав мое состояние, нахмурился и выдал:

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Все будет хорошо. Покажи место, а потом к бабушке твоей зайдем в гости.

Сейчас мне было не до того, откуда он узнал, что здесь живет моя бабушка. Пыталась взять себя в руки. Через время Медведев остановил машину, спокойно ожидая, чтобы я успокоилась. Когда смогла, выдавила из себя нужные слова и показала рукой, куда нужно двигаться.

Проехав поле, мы вышли у леса. Я как можно спокойнее поведала обо всем, что случилось, а потом просто наблюдала за мужчиной. Олег проверял землю, кусты, смотрел непонятно что, а потом кивнул мне, показывая рукой, чтобы возвращалась к машине.

Уже в салоне, когда джип помчался по полю, Медведев спросил:

— К бабушке заходила после случившегося?

— Да, она сказала, что в комнату вошло двое мужчин, и они вежливо спросили, где я и Мария с дочкой. Бабушка ответила.

Больше вопросов не было. Мы доехали до дома, и я первая поплелась домой. Бабушка, как обычно, сидела в беседке. Она любила отдыхать на воздухе в огромном старом плетеном кресле. Прошла по тропинке между яблонь и поднялась на деревянный помост беседки. Посмотрела на старую женщину и улыбнулась. Слегка покачиваясь, она дремала. Подошла к ней и проговорила:

— Можно в гости?

Только притронулась к плечу, как она открыла глаза и дернулась. Но, заметив меня, выдохнула, покачала головой, и пробурчала:

— Вот же дуреха! Так ведь и помереть можно!

— Прости, — прошептала и, сжав руку, проговорила: — Как ты?

— Да скоро умру. Вчера дед все звал во сне… И сердце хватает. Позавчера так вообще, бок болел. А где Мария? Такая хорошая девочка и не попрощалась.

Вновь эмоции накатили, и я растерялась. Прочистила горло и с грустью прошептала:

— У Маши возникли некоторые дела, но потом она обещала заехать.

— Это хорошо. Хорошо, — пробубнила бабушка, а потом посмотрела в сторону и нахмурилась. Обернулась и заметила Медведева, приближающегося к нам. Клавдия Егоровна шмыгнула носом и поинтересовалась:

— Энтот твой?