Его Медвежество и прочие неприятности (СИ)

- Мое желание – рисовать Вас… - объявил, улыбаясь. И она почти выдохнула, но прохвост добавил. – Без одежды.

Возмущение обожгло сильнее красных специй. Но долгие годы тренировки помогли удержать лицо. Голой? Ладно… Ведь в подобные игры можно играть вдвоем.

Во всяком случае, она хотела думать о себе как о расчетливой интриганке. Подразнить мужчину, просто потому что хотелось, и она все равно уже проиграла – теперь даже если Георг действительно сойдет с ума, ее никто не допустит к трону. А влюбить его в себя… Эта мысль была самой горькой. В груди короля бился кусок льда.

Да, она решила развлечься, и вот что получилось! Сама не поняла, как простое прикосновение мужчины, поправлявшего ей волосы, переросло в… Элоиза опять зажмурилась. Переросло в наслаждение. Ее первое наслаждение с мужчиной!

- Огненная девочка… - его шепот был полон восторга, а ласка пьянила, - не сдерживай себя… Да, вот так…

Впервые ей не приказывали лежать с раздвинутыми ногами. Не запрещали трогать и исследовать идеальное тело короля. Гладить рельефные плечи и крепкую спину, и даже то, что ниже… Она увлеклась, да! И в пик наслаждения забыла обо всем на свете, и об израненном сердце в том числе. А потом, сгорая от смущения и досады, оттолкнула и сделала вид, что ничего не случилось. И вообще – это один раз.

Но и раза оказалось достаточно.

- Элоиза?

Подскочив, она уставилась на мужа. Как оказался здесь? Днем? В руках мужчины был полный поднос плодов кислинника. Рот наполнился слюной, и дурнота отступила.

- Хотела его?

Элоиза чуть не зашипела. Конечно, ему донесли.

- Ничего не желаешь мне рассказать? – выгнул бровь.

- Нет, - обронила быстрее, чем надо. А страх студил кровь сильнее самого лютого мороза. Она не отдаст ребенка. Не сможет потому что… Потому что тогда умрет. Жить с ободранной душой можно, а как без нее? Без своей частички, которую ждала столько лет! Сколько слез было пролито в подушку! Сколько сплетен приносили ей ненавистное слово – «пустая»! Но все получилось, только теперь, когда она совершенно беспомощна и больше не имеет сил защитить свое дитя.

- Ты беременна.

- Не подходи! – отскочила в сторону. - Неправда…

- Правда, Элоиза, - блюдо отправилось на стол, - и прекрати уже бегать, далеко тут не убежишь.

Отчаянный бросок в сторону приоткрытой двери был остановлен железными объятьями.

- Я не отдам его тебе! - зашипела, не оставляя попыток вырваться. - Не отдам!

- Никто его не заберет!

Да, как же! Но она и пикнуть не успела, как очутилась на кровати, а сверху навис мужчина.

- Не успокоишься сама, успокою я, - толкнулся бедрами, давая почувствовать, как именно будет происходить процесс. Элоиза притихла. – Никто не заберет у тебя ребенка.

С губ сорвался злой смешок.

- Требую расширения камеры для детской!

Устало закатив глаза, Георг сдвинулся в сторону и лег, все так же обнимая ее.

- Так вкусно пахнешь, - прошептал на ухо, - всегда хотел узнать состав твоих духов.

- Больше ничего не интересовало?

- Многое. Например, чем бы ты меня шантажировала, если бы твой план удался?

- Вытяжкой дурмана, - огрызнулась, но спихивать ладонь, накрывшую живот, не стала.

- Очаровательно, - пробормотал беззлобно. – Нет, у нашего ребенка будут оба родителя. Свободные и в своем уме. Потерпи немного Элоиза. За это время я успею подготовить все к объявлению амнистии…

Что?! Нет, это все игра. Как обычно, ему просто стало скучно!

- Можешь мне не верить, - согласился Георг, - но я вижу только два выхода: попробовать начать сначала или разделить дворец на две половины и видеться только на балах.

Все в ней кричало о втором варианте. А еще лучше - уехать подальше отсюда и начать все с чистого листа. Потому что есть раны, которые не заживают. И некоторые воспоминания не сотрутся даже вытяжкой дурмана. Она всегда будет помнить его надменный взгляд и равнодушное «прекрати эти бредни» или «закрой рот». И, может, несколько лет назад ее ответ был бы однозначным, но, кроме чувств, Элоиза научилась видеть выгоду. И правильнее играть в семью, раз не хватило ума сказать «нет» – ее ребенок будет счастливее. И расположение Георга, пусть видимое или временное, можно использовать. В конце концов, изначально она именно этого и хотела…

Прикрыв глаза, она сосредоточилась на собственных мыслях.

- Наш ребенок не должен видеть твои развлечения. И я не желаю.

- Если ты согласишься на первый вариант - их и не будет.

Мягко стелет! Но доказать это может лишь время. Элоиза давно не верила во второй шанс. Зато научилась верить в перспективы. И сейчас Георг предлагал их. А сердце… если долго болит – это становится незаметно.

- Тогда попробуем, - развернувшись, она посмотрела в зеленые глаза. Кажется, не такие уж и холодные. - Почему бы не попробовать…

***

Слав и Мари

На постели перед ним сидел ангел. Сероглазый и очень смущенный.

- Может, попробуем сегодня? – нежный голос дрожал от страха. Ненавистного и неискоренимого. Слав пытался изжить его каждый день, но упрямая зараза оказалась живучей. Бедный ангелок, как она живет с этим?

- Не надо спешить, - присел рядом.

В ее глазах появилось отчаянье.

- Я твоя жена!