Его-Моя биография Великого Футуриста

В Нижнем — Тагиле Он дружески встречается с уездным комисаром — адвокатом Михаилом Николаевичем Ветлугиным — другом юношества — и заводской публикой, приветствовавшей Поэта в театре, на лекциях.

И наконец еще одна гастроль в Невьянске, где заводская публика сердечно апплодирует редкому гостю, и Поэт уезжает к Себе на Каменку, утомленный сплошными переездами и нервной напряженностью

Он изумителный оратор: Его горячая всегда страстная, живая речь длится по 4 часа с двумя маленькими перерывами, в которые Он едва успевает выпить по стакану чая.

И дальше.

Стремительным натиском Он летит все вперед, сгорая в радужных перецветностях, преображаясь все вновь и вновь.

Это — Его полетная воля.

Его перелетный путь.

Его Судьба.

Лето на Каменке

Теперь раздольное лето на Каменке.

Поэт живет в Своем музее, охраняемый соснами, солнечными днями и мечтами.

Он спит у открытаго окна и долго смотрит на звезды или в синий туман долины.

Встает с птицами, поет стихи, спускается с горы, умывается из Каменки, идет в нижний домик пить чай, а потом снова на верх, на балкон или в лес.

Пока часа в 4 Маруся жена Алеши — незакричит снизу:

— Обеда-а-аать.

А ее сын Лёлька по своему:

— Тип-тя-я-яп.

Я работаю: целый день пишу эту книгу, все припоминаю, разбираюсь в письмах, вещах, встречах, Его книгах, безконечных рецензиях о Его стихах, романах, лекциях, речах, философии, полётах на аероплане, изобретениях, картинах, актерстве, (сцена и цирк), путешествиях, затеях.

Пишу же о немногом — о том только, что воз можно и ярко — характерно для Его Личности, что — главное — создало Ему имя Великого Футуриста.

Ему 33 года — значит впереди у меня еще много работы.

Я пишу настолько о немногом (слушайте поклонники скромности), что говоря о Его 5 изданных книгах — я сознательно умалчиваю о 6 неизданных, но готовых уже к печати: 1-я Стихи, 2-я История Российского футуризма, 3-я Давид Бурлюк, 4-я Пьесы, 5-я Философия Современности, 6-я Поэмии.

Я молчу также о 13 написанных и всюду читанных лекциях — что составит еще 3 книги — неизданных.

Эти 9 книг неизданы оттого, что все издательства крупные находятся в грубых руках невежественно-некультурной коммерции, издающей всякую дешевую дрянь ради дешевого матерьяла или чаще во власти представителей старого искусства неудачников и завистников, которые откровенно-цинично душат Искусство Молодости, а рынок наполняют своими бездарными книгами во имя корысти.

Этот кошмар — и в живописи, и — в театре, и в кинемо: Экран замазан сплошной похабщиной.

Раз я был в атэлье московской большой фабрики и режиссер, ставивший картину, произвел удручающе безграмотное впечатленье базарного издателя шерлок хольмщины.

Во всех кинемо пахнет кретинизмом.

На выставках живописи богатые художники — старики гнут талантливейших пролетариев — молодых левых художников.

В театрах режиссеры ставят грязную пошлость и дурацкие водевили известных благонадежных драматургов.

Вся эта компанья старого искусства — сгнившая вместе с царским строем — еще жива и многочисленна: вот отчего трудно дышать истинным гениям.

Вот отчего неиздано 9 книг Василья Каменского.

У — а как эксплоатируют издатели авторов — не стерпимо говорить.

А если издает сам автор, то одни книжные магазины за комисионную продажу берут 30, 40 и 50 процентов и расплату задерживают, затягивают.

У меня много пропало денег за книжными магазинами и думаю у каждого — кто издавал сам.

И еще сейчас валяются квитанции — неоплоченные магазинами старые долги: просто противно ходить получать.

Приходишь в книжный магазин или в издательство получить свои деньги за свои книги и тебе их выдадут — далеко несразу — в самой оскорбительной форме.

Будь они прокляты.

Вот отчего лежат неизданные книги (теперь вот за Эти строки бойся мести издателей и книжных магазинов — о как трудно издавать), — книги, спрос на которые огромен и растет.

Я пишу эту новую книгу и стараюсь недумать об ее изданьи, иначе тяжко.

Я убежден, что и Эта книга разойдется стремительно — как все Его книги — однако издавать — отчаянное мученье.

Все же я пишу, работаю, напрягаю силы и знанья, чувства и творческие возможности, широту внутренняго размаха и Волю духовной мудрости.

Он неищет, неждет, нежелает никакой награды, ни похвалы, ни шумного успеха, ни упреков, ни славы, ни денег, ни памятников, ровно ничего.

Потому я пишу свободно, как поет сердце и творит разум, как развертывается панорама жизни под летящим аеропланом Сегодня с криком мотора:

Дальше.

Я только авиатор Времени с пассажиром Вечности — Поэтом.

Только наблюдатель, собиратель, инструктор, исследователь, организатор, ученый.

Я — поступательная сила, земное.

Он небесное — Он Гений Духа.

Я — как многие из феноменов.

Он — Единственный — будто солнце на небе бирюзовых возможностей.

Я энергично гордо работаю над этой книгой, а Он каждую минуту отвлекает меня: Он кругло смотрит в светлодальний простор, безпокойно шевелит крыльями, вдыхает ветер, поёт.