Его настоящая девушка

Издав продолжительный и терпеливый вздох, он снимает футболку и уходит в душ. Слышу, как льется вода, и бегло переодеваюсь в шорты и вязаную майку из натурального льна, а купальник и сменное белье бросаю в плетеную сумку. Набросив на голову шляпку, выхожу из бунгало, надеясь, что Маргарита не заставит себя долго ждать. Потому что мне не очень хочется снова встречаться с Максимом и искать веский повод, чтобы нагрубить ему. Ведь поддерживать негативные отношения намного проще во всех смыслах! Они у нас изначально были такими, следовательно, никому из нас они бы никогда не доставили неприятностей. Но, когда меняется их структура и оттенок, всё усложняется. Максим слишком привлекательный, чтобы этого можно было не замечать, но мы познакомились при весьма неприятных обстоятельствах и это было для меня своего рода барьером.

«Да, красавец! Состоятельный и далеко не дурак. Но он мало того, что сбил тебя на машине, так ещё и не удосужился извиниться!» – повторяю я себе всякий раз, когда желание перешагнуть этот барьер становится слишком заманчивым. Нелепые попытки, знаю. Да и в той ситуации я сама повела себя не лучшим образом. Мне ещё повезло, что я действительно не получила по шапке за раздавленные очки и грубости, которые лились из меня рекой.

«Сбил? И что? Жива ведь, здорова! За эти дни ты узнала его получше. У тебя тоже есть минусы и весьма внушительные, но плюсов-то больше. Вас мало что отличает друг от друга. Да и целуется он сказочно» – говорит мне мой же голос в моей голове, которым только руковожу не я.

– Я готова! – возвращает меня на землю Маргарита. На ней длинный черный халат для пляжа, плетеная сумка и сверкающие в стразах вьетнамки. – Только не говори, что ты давно меня ждешь? Я торопилась, как могла.

Отрицательно качаю головой. Мы поднимаемся вверх по узкой тропинке к зданию в форме полукруга с чистейшими голубыми стеклами. Должно быть, их каждый день натирают.

– Ты мне нравишься, – вдруг говорит Маргарита. – Видно, что дружишь с головой.

– Я бы не была так уверена. – Мы смеемся. – А здесь много тех, кто не в ладах со своими мыслями?

– Пф! Каждый второй.

– И куда я попала! – улыбаюсь. – Да ладно, я и сама не далеко ушла.

– Уверена, – улыбается она, глянув на меня, – это понимание к тебе снизошло после встречи с Максимом.

С ответом я не спешу. В мысли врывается его красивое обнаженное тело и фраза, которую за сегодня он произнес уже несколько раз, но только последний всколыхнул мой мир.

– Он тебе сразу понравился? – вдруг спрашивает Маргарита.

– Точно нет, – усмехаюсь я.

– Это хорошо. В первую очередь, женщина обращает внимание на наличие ума. Мужчина обязательно должен быть умным! Это не только вложение в свое будущее, но и…

– Это сексуально, – улыбаюсь я.

– Верно, – кивает Маргарита, замедлив шаг. – А в Максиме, как ты явно успела заметить, всего поровну. Молоденькие девушки видят в нем красивого принца на белом коне. Взрослые женщины – молодого и сексуального партнера, способного удивить и порадовать их в постели. И те и другие игнорируют наличие острого ума, ведясь на чудесную картинку. А кого видишь ты?

– Он всегда разный, – отвечаю я честно, бросив взгляд на играющих детей за низеньким белым заборчиком. – Но я точно не вижу в нем принца на белом коне. Для него Максим слишком… суров что ли.

– Жесток, – исправляет Маргарита. Я смотрю на нее. – Думаю, именно это и привлекает в нем Сару. Не внешность, а идеальное сочетание изворотливого, наблюдательного, гибкого ума и жестокого хладнокровия. Это даже звучит сексуально, но по большей части весьма угрожающе. Часто задумываюсь, каким бы он был сейчас, если бы его воспитанием занимался не сухой и расчетливый дед, который лишь изредка позволял Петру принимать в этом хоть какое-то участие.

Иду молча, поедаемая изнутри сотнями вопросов. Я не могу поддержать этот разговор, потому что ничего не знаю о Максиме.

– Когда Максиму был год, его родители попали в аварию. Старший брат Петра – Матвей и очаровательная Натали. Чудесная была пара, хоть в их будущее никто и не верил, потому что они постоянно ругались, сходились, расходились. Но ведь у всех так, разве нет?

– Зачем вы рассказываете мне об этом?

Маргарита останавливается в нескольких метрах от голубых стеклянных дверей.

– Потому что ты должна понимать, что единственной женщиной в детстве и юности Максима, была Сара. Его тетя, – как бы напоминает она. – Сомневаюсь, что он был окружен теплом, заботой и нежностью. Ведь иначе Максим бы не был таким, как ты говоришь, суровым.

– Но вы сказали жестоким, – упрямо смотрю я на нее. – Что вы имеете в виду?