Его нельзя любить. Сводные (СИ)

Приоткрываю один глаз, чувствуя, как затекла рука. Приподнимаю голову. Малинина подкатилась максимально близко. Ее голова лежит на моем предплечье, а моя нога закинута ей на бедро. Шикарно просто.

К утреннему стояку примешивается еще и то, что Никина задница упирается в мой член.

Если она сейчас проснется, то начнет верещать так, будто ее тут режут.

Медленно вытягиваю из-под нее руку и убираю свою ногу. Перекатываюсь на спину и еще минут пять пялюсь в озаренный солнечными лучами потолок.

Беру с тумбочки телефон. Семь утра. Я в этой глуши позже девяти еще ни разу не просыпался.

Свой старый телефон вместе с сим-картой я оставил в том же торговом центре, где купил этот, после того как снял деньги. Не очень хочется, чтобы папа вычислил меня так быстро.

Глупость начинает шевелиться, и я на автомате задерживаю дыхание и прикрываю глаза.

Она осторожно сползает с кровати и топает к двери. Выходит из комнаты, бросив на меня взгляд, это я вижу через едва приоткрытые веки.

Когда сам выползаю на улицу, потому что в доме к тому времени никого не оказывается, Ника с улыбкой на лице помогает какой-то тетке нарезать овощи на летней кухне. Судя по всему, это жена этого Егора.

— Доброе утро, — женщина взмахивает рукой, и на моем лице вырисовывается кривая улыбка.

Ага, доброе, как же. У меня из башки до сих пор не выходит мысль: это был только утренний стояк, и Глупость тут не при чем?

Тру виски и, чуть прихрамывая, сажусь на лавку подальше от них. Вытаскиваю сигареты. Электронка села, теперь приходится курить обычные.

— У вас очень красивый дом, — болтает Глупость. — Спасибо, что позволили переночевать.

— Вы у нас не первые такие, покусанные Фрэнки. Ну вот что за пес? Я сколько Егору говорю: «Ну не пускай ты его, не пускай». Столько туристов летом, кто-нибудь обязательно переночевать поблизости остановится.

— Да все нормально. У Яна почти ни царапинки, — нагло продолжает эта утка. — Я только перепугалась.

— Да представляю, среди ночи-то. Может, кофе сварим? Ты пьешь?

— Пью. Спасибо.

— Тогда пойду сделаю.

Тетка уходит в дом, а Малинина чешет в мою сторону.

— Чего тебе? — смотрю на нее исподлобья.

— Ты меня лапал ночью, — выдает сердито.

— Серьезно? У меня из-за тебя чуть рука не отвалилась. Сама всю ночь ко мне подкатывалась.

— Я не…

— Еще как да!

12.2

Малинина пялится на меня во все глаза. Видимо, пытается вычислить, говорю ли я правду.

— Как твоя нога? — меняет тему. — В порядке? — она прищуривается. Выглядит это не по-доброму.

— Что ты задумала? — сгибаю колено, убираю ногу под лавку в целях безопасности. Не удивлюсь, если она долбанет по ней со всей силы.

— Да так… Ничего. Завтракать будешь?

— Обойдусь. Судя по твоему лицу, ты мне точно яда подсыплешь.

Она только цокает языком и разворачивается в направлении дома.

— Через полчаса выдвигаемся, — бросаю ей в спину.

— Ты мог бы хотя бы поинтересоваться, как я после произошедшего.

— Я уже сказал, что не нянька тебе. Поняла?

— Более чем.

Малинина топает как слон, направляясь в дом. Я остаюсь один. Откидываюсь затылком к забору и смотрю в небо. Жарит с самого утра. В доме Егора мы тусуемся еще около часа и потом уезжаем.

Ника расплывается в улыбке перед людьми, что приютили нас на ночь и чья собака меня покусала. Дебильный инцидент, что никак не выходит из головы. Я все еще слегка прихрамываю, и это неимоверно бесит.

Пока жена Егора вручает Малининой какой-то пакет, сажусь в машину. Двигатель урчит как не в себя. Видимо, не только на меня пагубно действует сегодняшняя жара.

Осматриваю территорию вне двора. Поселок. Дорога заасфальтирована, дома все частные. На улице то и дело кто-то шныряет. Дети, взрослые. Все идут по своим делам.

Цепляю глазами Нику, она наконец-то топает к тачке. Заметив, что смотрю, подбирается, но это не помогает ей скрыть легкую хромоту. Даже не так, она просто немного странно ступает на левую ступню.

— Что с ногой? — спрашиваю, как только она забирается в салон.

— Ничего.

— Я тебя по-нормальному спросил, — дергаю ее за запястье, чуть резковато вдавливая Нику в сиденье.

— По-нормальному? — смотрит на мои пальцы, что сжимают ее руку. — Мы, кажется, договаривались без рук, — прищуривается.

Отпускаю.

— Так нормально? — демонстративно закатываю глаза.

Вот и беспокойся о ней после этого, ага!

— Не очень.

— Так что с ногой? — Отпускаю педаль тормоза, и машина начинает двигаться накатом.

— За что-то зацепилась, когда убегала от собаки.

— Подвернула?

— Нет. Просто потянула мышцу, наверное.

— Ясно, — откидываюсь в свое кресло.

— Джентльмен из тебя так себе.

— Не беси.

Чуть давлю на газ. Машина оставляет за собой шлейф из поднятой с дороги пыли. Мы быстро движемся в сторону трассы. По идее, часам к пяти уже должны приехать на место, это если нигде не задерживаться.

Если… Но я торможу в ближайшей точке, где есть аптека.

Самому неплохо бы закинуться чем-нибудь обезболивающим, ну и Малининой эластичный бинт с ее побитой конечностью тоже не повредит.

И вовсе это не забота. Просто не хочется на нее отвлекаться в дальнейшем. Как только мы прибудем на место, меня ждет яркая ночь в компании друзей. Наконец-то начнется отдых.