Его невеста

— Могу, — продолжал он настаивать. — Я не предлагаю сейчас заняться традиционным сексом. Но я могу дать тебе облегчение руками и… губами.

Наташу обдало жаром, на лбу и на спине выступила испарина. Он всерьез предлагает заняться оральным сексом? Вернее… Сделать ей куни. Правильно она его понимает?

Воображение тоже сегодня играло против неё, потому что в голове сразу же ярким огнем вспыхнула картина, где она лежит на диване с широко раскинутыми ногами, одна даже поставлена на спинку, а Федор стоит на коленях между её бедер…

Волна возбуждения скрутила Наташу с такой силой, что девушка схватилась за живот.

— Ната!

Федор оказался рядом и, преодолевая сопротивление, обнял её за живот.

Скрутило ещё сильнее.

— Я не понимаю… Это… это наказание какое-то… Что, черт побери, ты со мной сделал?

— Ты меняешься, Наташ, — глухо, точно он так же, как и она испытывает физическую боль, отозвался мужчина. Отталкивать его она не стала. — Твоя чувствительность обострилась. Она реагирует на моё присутствие рядом.

— Может, тогда тебе убраться от меня подальше? — Наташа не замечала, как грубила. Ей было не до сантиментов. Зато страх перед этим широкоплечим красавцем окончательно растворился.

— Истинная, — его глаза предупреждающе потемнели, — не шути так.

— Но мне плохо!

— Млять! Женщина! Ты меня слышишь?! Я знаю, что тебе плохо! И хочу помочь! Какого ты меня отталкиваешь?

— Я не хочу секса! — как мантру снова и снова повторяла она, не замечая, как левой рукой вцепилась ему в плечи.

Мужчина приглушенно зарычал.

— Твоё тело требует…

— Я ничего не хочу слышать… ничего…

Она заплакала и не услышала, как Федор выругался и порывисто притянул её к себе. Она интуитивно подалась вперед, к нему, безвольно ища защиты и облегчения. Он успокаивающе гладил её по спине, по голове, нашептывая ласковые слова, обещая, что всё обязательно будет хорошо.

Её сотрясала мелкая дрожь. Грудь набухла, ныла, соски напряглись, создавалось впечатление, что они превратились в камни. Такого с Наташей не случалось, даже когда у неё болезненно проходили месячные.

— Просто когда мы окажемся в пути… — эти слова Федора она расслышала. — В машине и в самолете с нами будут другие оборотни. Мои люди. И я не смогу прикоснуться к тебе, не смогу снять напряжение.

— А они смогут, да? Ай!

Он схватил её за волосы и оттянул их назад, обнажая шею и делая её беззащитной. Нежность в прикосновениях Федора испарилась, от неё не осталось и следа. Зато пришла ярость. Чистейшая. Первозданная. Если Наташа думала, что видела его в ярости, она глубоко заблуждалась.

— Не смей. Даже. Так. Говорить, — процедил он, оскалившись и выпуская клыки.

Острые.

Длинные.

Сверкающие.

Адреналин подскочил в крови Наташи. Она, как зачарованная, позабыв о боли в лоне и неудобную позу, уставилась на них, снова представляя, как он будет скользить ими по её разгоряченной коже.

Она сходит с ума. Ей бы испугаться, возмутиться его поведению, что он бесцеремонно сжал её волосы и продолжает тянуть, рыча и скалясь, а она…

— Запомни, Наташа, не смей. И я сейчас серьезно. Я патологически ревнив. Хочешь, чтобы я при тебе убивал?

На последнее предложение она не смогла не обратить внимания. Волна жара сменилась волной леденящего душу холода. Её проблемы, её заботы откатились на второй план. Она, даже смотря фильмы, мысленно осуждала убийства и не понимала романтизации криминала. Ей претила мысль о забирании чужой жизни.

Наташа моргнула. Первый раз. Второй. Медленно подняла руку и накрыла ладонью пальцы Федора, что удерживали её волосы.

Мужчина пристально наблюдал за ней, не моргая. Всё с тем же агрессивным выражением лица.

— Не надо никого… — она споткнулась на слове, которое не могло ассоциироваться и употребляться в контексте с ней. Никак. — Убивать. Это… неправильно. Ты же несерьезно говоришь, Федор?

— Почему, чтобы ты начала слушать, мне надо выпускать зверя? — прорычал он, склоняя голову к ней и тем самым ещё сильнее заламывая её в пояснице. Его горячее дыхание коснулось её шеи. — Ты до сих пор не понимаешь, насколько всё серьезно? Что я перегрызу глотку любому, кто подойдет к тебе близко! Кто посмотрит на тебя с вожделением… Кто посмеет случайно коснуться тебя… А если не случайно!

Вот тут Наташу пробрало. Она сильнее вцепилась в руку Федора и честно призналась:

— Не пугай меня.

— Я не пугаю. Я констатирую факт.

— Федор… Хватит. Отпусти меня.

Ноль эмоций. Не сдвинулся с места. Продолжил нависать грозной башней. Наташа через боль и неудобства придвинулась к нему. Может, это поможет?

— Я услышала тебя. Просто… Да, мне сложно. Как и тебе. Я совершаю одну глупость за другой. Но… Федор, пожалуйста…

Она не знала, о чем просила. Она просто хотела, чтобы он перестал на неё смотреть так, точно готов сейчас же пойти и крушить всех вокруг.

— Поцелуй меня, — надсадно выдохнул он, почти не размыкая губ. — Сама.

Наташа поцеловала. Как смогла. Очень быстро. Прижалась и сразу отпрянула.

— Мало!

— Федор… Поехали. Ты обещал…

Хватка на затылке ослабла.

— Да, надо ехать.