Его невольница

Я старалась запомнить лица и привязать к ним имена. Самый старший — Диренс, молодой — Онур, между ними тот, что называл меня северянкой — Волкан. Имена ещё четверых я пока не знала, но чувствовалось, что лидеры эти твое, а остальные реагировали всегда вслед за ними и в разговор со мной не лезли. Диренс держался особняком, но его демократичный авторитет среди прочих был очевиден.

— Ну расскажи о себе, северянка. Много парней, небось, свела с ума?



— Откуда же мне знать? Сумасшедшим место в психушке, если кого и свела, знать не могу…

Я спрятала лицо за чашкой, быстро оглядывая мужчин. Стать центром их внимания, может быть, не лучшая идея, но мне нужно было узнать всех в лицо, наладить любую связь и понять их характеры. От них исходили флюиды опасности, но в доме Энвера я чувствовала её везде, её средоточием был он, а не эти цепные псы. Они не тронут, пока не будет приказа или я не сделаю чего-то запретного. А я именно это и собиралась делать, и мне нужна брешь в человеческом окружении «уважаемого господина». Видно было, что все знали и понимали, что я здесь вроде бы и никто, но раз живу в доме их хозяина, это что-то значит. Я бы и сама хотела понять — что.

— Нечего тут болтать! Доедайте и уходите, некогда, некогда тут с вами! — поторапливала Дамла. — Мне ещё на рынок надо да к господину в клинику, Озтур уже ждёт.

Женщина прихлёбывала чай, вытирая с разделочного острова. Весь её вид говорил, как ей не нравится моя затея. Похоже, среди всех, кто сейчас находился в кухне, она самый ревностный служитель султану Энверу.

Я виновато развела руками и встала из-за стола, получив в ответ улыбки, пару подмигиваний и заинтересованный взгляд — Онур явно был бы не прочь познакомиться поближе. Окинула его взором с ног до головы и улыбнулась — мы договорились пофлиртовать безмолвно…

Глава 7

Наши гляделки с парнем не прошли мимо глаз Дамлы. Едва мужчины вышли, я упала в её глазах ниже плинтуса.

— Ох, зря господин тебя сюда привёл, ох и зря. Чувствует моё сердце, принесёшь ты ему несчастье. А он еще от того едва оправился.

— От какого?

Зря я спросила… Может, надо было разозлить женщину, она бы больше рассказала, а после откровенного вопроса сразу губы поджала и выстрелила:

— Не твоё дело! Иди-ка ты в комнату да сиди там.

— Я здесь пленница? Мне нельзя никуда выходить?

— Ну почему же, ходи, да не лезь куда тебя не просят.

— Я и не лезу, — едва слышно прошептала и спросила: — На рынок меня возьмёте?

— Если господин разрешит — может быть, — чуть подумав, согласилась Дамла. — Я бы вообще туда носу на казала, мучение одно.

— А как узнать у господина?

— Вот навещу и узнаю, а пока дома будь, пыль вытри в гостиной, раз уж в помощницы набилась.

— Хорошо, показывайте, где у вас тряпки, пылесосы и ключи от апартаментов!

Я заметила, как инстинктивно женщина проверила левый карман платья. А в правом лежал телефон.

— Где закрыто — там я сама приберу.

Она быстро направилась к двери, ведущей на внутренний дворик. Я вышла за ней осмотреться.

Обратная сторона дворца мало чем отличалась от обратной стороны какого-нибудь детсада или больницы: контейнеры с измельчителями для пищевых, пластиковых и других сортированных отходов на небольшой площадке с подъездной дорогой, похоже, той, что огибает дом — я видела её, когда пробовала сбежать. За ней небольшая круглая, как блюдо, подстриженная лужайка, окаймлённая тремя рядами растений: первый — низкий, не выше колена, ровный ряд кустарника с частыми веточками и мелкими, как у брусники, темно-зелёными листочками; второй — великолепные цветущие золотистые рододендроны, ирландское земляничное дерево и брукенталии с похожими на хвою листьями и гроздьями розовых цветов; третий — магнолии с шикарными крупными цветами, церсисы с цветущими стволами, и жакаранды, усыпанные сплошным сиреневым цветом. И за всем этим буйством ароматов и красок — могучие платаны, заматеревшие, со стволами с три обхвата.

Я засмотрелась на эту красоту, окружившую не больше дворовой площадки непонятный пятачок, и не обратила внимания на слившуюся с пейзажем малолитражку сочного цвета зрелой летней травы. А когда увидела, расхохоталась: похожая на жука в выпученными глазами она прекрасно дополняла пейзаж, но куда уместнее смотрелась бы на этой полянке, а не на сером асфальте.

— Это что за чудо? — спросила Дамлу, деловито подошедшую к невеличке.

Я тоже приблизилась и потрогала машинку, больше похожую на мультяшный оживший персонаж, не хватало только нарисованной улыбки. Впрочем, она была, но растянулась на губах молодого парнишки, едва ли лет двадцати, но очень полного. Он сидел за рулём и не выходил явно потому, что этот трюк ему было бы проделать крайне затруднительно. Дамла — женщина тоже в теле, хоть и в меньшем — уже усаживалась рядом с парнем, улыбавшимся мне не только всем ртом, но, похоже, и всем сердцем — просто лучился жизнерадостностью и добротой.