Его обреченная

Знать оглядывает нас королем оценивающе, но в целом доброжелательно. О, а вот мама стоит, сестра с братом. Мама картинно утирает платком уголки глаз. Нет, она не плачет, это было бы некрасиво, она играет красивую роль растроганной счастливой матери. Ловлю ее цепкий взгляд. Она одобрительно мне кивает. А брат с сестрой просто радостно мне помахали.

Когда заходим в храм, становится заметно тише. По традициям в храме только мы, жрецы и свидетели. Все равно продолжаем медленно идти к алтарю.

– Меня мучает вопрос, – шепчу я Терреду.

– Прямо сейчас? – не поворачивая ко мне головы, но скосив взгляд, цедит Арвендел.

– Потом как обычно будет некогда или забуду.

– Спрашивай.

– Я понимаю, почему вас так радостно делают спасителем мира. Кому-то же надо решать проблемы, которые тянутся из столетия в столетие. Но почему делают королем? Неужели магическая верхушка так легко и охотно готова отдать власть?

– Нынешняя властная верхушка спит и видит, объединение всех нынешних многочисленных королевств в империю. Те, кто сейчас у власти в этом королевстве ее только значительно усилят. К тому же нынешние маги спят и видят возрождение прошлых времен, когда магические роды процветали и только усиливались из поколения в поколение.

– А вы можете все это сделать?

– В принципе, могу. Не знаю только, нужно ли оно мне.

Жрец у алтаря, к которому мы подошли, смотрит на нас с Арвенделом неодобрительно. Вместо того чтобы проникнуться моментом и трепетать от важности события, идем, болтаем о своих делах.

Вскоре началось обрядовое действо. От волнения, я особо и не слушала, только, когда жрец требовал, говорила или исполняла то, что велено. В конце только обратила внимание на то, какие клятвы произносит Арвендел. Защищать, оберегать, заботиться и все в этом духе. Ни слова о любви и каких-то близких к этому чувств. Жрец обратился ко мне, тоже потребовав принести клятвы. И тут я растерялась. Заготовленных заранее клятв у меня нет, я про них вообще не думала и сейчас, как назло, ничего в голову не идет. Ну и не придумала, ничего лучше, как повторить за Терредом его клятвы. Когда я клялась, что буду оберегать и защищать мужа, Арвендел так смешно иронично выгнул бровь, мол, это ты меня защищать что ли собралась? А жрец побраговел и глаза выпучил. Мне от этого самой смешно стало. Пришлось срочно брать себя в руки, начинать соображать, и в конце я поклялась хранить семейный очаг и переживать вместе любые трудности.

Наконец, все закончилось, жрец объявил меня и Терреда мужем и женой, мы и свидетели расписались в храмовой книге и нас отпустили.

Идем теперь уже с мужем по проходу на выход. Арвендел расслаблен и в хорошем настроении. Улыбается так довольно.

– Как ты? – обратился ко мне муж.

Прислушалась к себе.

– Пока не чувствую, что что-то кардинально изменилось.

– Это ты так изящно хочешь сказать, что еще не чувствуешь себя моей женой?

– А это должно как-то особо ощущаться? Пока я только чувствую, что очень хочу есть. Проснулась рано, завтраком не кормили.

– Я полагаю, что не должно. Лично для меня этот обряд ничего не значит, но для людей важен. Это формальность, чтобы в королевстве нас считали мужем и женой. Но в нем нет никакой магической силы. Думаю, следующий обряд, тот что будет вечером, ты уже по другому ощутишь.

– Вы так пренебрежительно говорите, про важность для людей, но не для вас, словно вы не человек, – замечаю я.

Арвендел взглянул на меня насмешливо и иронично, но ничего не сказал. К этому времени мы уже дошли до выхода, двери храма распахиваются перед нами. Я думала, что увижу ликующую толпу, магические фейерверки, запускаемых в высокое ясное голубое небо декоративных гриффонов, но…

Шторм. Еще недавно, перед тем, как мы заходили в храм, погода была чудесная, на небе не облачка, сейчас же его затянули низкие свинцовые тучи. Ледяной ветер сбивает с ног. Ливень и снег неистово и зло хлещет с небес. И вдруг темное небо пронзает молния, а потом город сотрясает звук грома. Раскатистого, настолько яростного и пробирающего душу, что я невольно вцепилась в Терреда и зажмурилась, защитница я этакая.

Знать, поджидавшая у храма, стремительно разбегается по повозкам. Горожане разбежались еще раньше.

Арвендел укрыл меня своим плащом, обнял крепче, и смотрит в небо со странной улыбкой.

– Похоже, Мэйлан, я ошибся. Человеческий обряд все-таки имеет для кого-то свою силу и значимость.

Глава 4

С минуту мы смотрели на бушующую стихию, оставаясь под сводами храма. Зрелище по настоящему завораживало своим буйством и копило в моей голове новые вопросы.