Его осенило в воскресенье

Сантамарию угнетало чувство вины перед Анной Карлой. Ведь она осталась в его кабинете с агентом Скальей. Тот делал вид, будто роется в бумагах и что-то ищет. Но она не какая-нибудь глупая девочка и прекрасно понимает, что Скалью посадили рядом, чтобы следить за ней, и он ждет, что у нее вдруг сдадут нервы и она во всем признается. Завтра, самое позднее в понедельник утром он объяснит Анне Карле, что такие уловки — тоже их традиция и нередко приводят к успеху.

— Ну, что ты узнал? — спросил Де Пальма.

— Она не видела Кампи в промежутке между без двадцати час и десять минут второго.

— Она сама была в «Балуне» еще с кем-нибудь?

— Нет, одна.

— Гм. А ты заметил, как раздувалась ее сумочка? Там явно лежит какой-то тяжелый предмет.

— Всего лишь книга. Она купила ее в «Балуне».

Убийца Гарроне, мужчина или женщина, заранее захватил с собой трубу или молоток, но в последний момент передумал и проломил архитектору голову каменным фаллосом. Должно быть, и в случае с пестиком произошло нечто похожее, размышлял Сантамария.

— Странная история с этим колокольчиком, — сказал Де Пальма. — Что она тебе об этом рассказывала?

— До колокольчика мы с ней еще не добрались, но сама история не кажется мне такой уж странной.

— Может, эта Анна Карла клептоманка?

— Нет, она захватила его по рассеянности, думала о другом и нечаянно…

— О чем? Должно быть, она изрядно нервничала, если даже не заметила, что стянула колокольчик.

— Послушай, будь она убийцей, она бы не рассказала тебе о пестике.

— Почему же? Ведь она предполагала, что мы все равно доберемся до лотка, с которого украли пестик. Больше того, не исключено, что она прихватила колокольчик специально, чтобы потом мы ее же благодарили за помощь. Ведь это она навела нас на след. Ты сам знаешь, к каким сложным уловкам порой прибегают преступники.

— Да, но… — пробормотал Сантамария.

Верно, многие крупные и мелкие преступники прибегают к столь тонким уловкам, что сами запутываются в хитросплетении своих планов. В точности как дети или безумцы. Но только не Анна Карла, нет, нет!

— Ну хорошо, разберемся, — заключил он.

— Тогда я займусь профессором и американкой, а ты потом допросишь Массимо Кампи. Если в те последние десять минут они были вместе с этим Кампи, нам придется пересмотреть все наши выкладки.

Они вновь вышли в коридор. Де Пальма обхватил голову руками и стал быстро расхаживать взад и вперед. Внезапно он остановился.

— Да, мы разузнали кое-что о трамвайном билете, — сказал он, повернувшись к Сантамарии лицом.

Кроме окровавленного пестика, двух спичек, раздавленного окурка сигареты, ржавого болта и жевательной резинки, эксперты нашли возле трупа трамвайный билет, отпечатанный в Турине. Но билет был темно-зеленого цвета, в то время как муниципальное трамвайное управление на всех линиях с некоторых пор ввело билеты других цветов.

— Нам пришлось-таки повоевать с трамвайным управлением, прежде чем оно согласилось проверить все старью серии субботних билетов. Зато теперь мы знаем, что билет был взят в трамвае двенадцатой линии.

— Куда ведет двенадцатая трамвайная линия?

— Ровным счетом никуда, ее закрыли. Но прежде она вела на кладбище. Билет был выпущен в тысяча девятьсот пятьдесят третьем году, — ответил Де Пальма.

6

Билет вполне мог выпасть из старой книги, мелькнуло у Сантамарии, к примеру, из «Практического руководства» (издание тысяча девятьсот тридцать пятого года), которое Анна Карла как раз листала, дожидаясь его возвращения, а сейчас засовывала в сумочку. Может, она и купила-то это руководство, чтобы он растрогался? Тонкий ход!

Не произнеся ни слова, Скалья вышел. Он всегда плохо играл роль «случайно схода попавшего». Как, впрочем, и все остальные роли.

— Хотите предупредить мужа? — предложил Сантамария Анне Карле.

— Сама не знаю. Я предпочла бы зря его не волновать. А что вы посоветуете?

— Давайте подождем немного, ситуация может проясниться уже к вечеру.

— Собственно, я даже не знаю, где его искать. У него было назначено на сегодня деловое свидание.

Последние слова она произнесла, выдержав долгую паузу.

Не хотела ли она таким, прямо скажем, подлым образом напомнить ему о несостоявшемся свидании на проспекте Бельджо? Сантамария стиснул челюсти.

— Вы рассказали мужу историю с письмом, с ритуальным убийством, с фаллосом?

— О да! Все рассказала. Его это позабавило. — Она помолчала и добавила: — Но боюсь, что мы все слишком далеко зашли в своих забавах.

Сантамария подумал, что тут она явно права.

— И еще знаете, что мне пришло в голову? — продолжала она. — Ведь преступник, кем бы он ни был, решившись на убийство в столь людном месте, сильно рисковал. Неужели он не мог выбрать места попустыннее, чем «Балун»?!

— А зачем? Ведь там, где полно людей, никто ничего не видит. Лучшего места, чтобы остаться незамеченным, не придумаешь. Вот он и остался незамеченным. Из пяти-шести человек, которые там были, никто ничего не видел и не слышал.

— Значит, вы считаете, если убийца — Массимо, то он преднамеренно привел Ривьеру в «Балун»?

— Вполне может быть.