Его пленённая леди

Направляясь к входной двери, тётя Мод сказала:

 – Итак, ты твёрдо убеждён в своих намерениях и мотивах, по которым желаешь заполучить леди Элен?

– Ничего общего с той историей.

Антея осталась далеко в прошлом.

– Значит, ты влюблён в неё.

–Влюблён?Нет! – твёрдо произнёс Гарри. – Упаси бог! – только бы Нелл не посетила подобная мысль. Благодарение Всевышнему, это совсем не походило на то, что он чувствовал, когда был влюблен.

Леди Госфорт остановилась и приподняла бровь.

– Она мне подходит, вот и всё, – объяснил он.

– Подходит для чего? Для того, чтобы преследовать беззащитную девочку, отец которой ничего ей не оставил, кроме позора своей смерти, девочку, которая уже дважды тебе отказала, предпочтя пойти в услужение к этой гарпии?

На какое–то мгновение Гарри лишился дара речи. Едва ли ему было позволительно сказать пожилой овдовевшей тётушке, что его побуждала к этому неукротимая страсть, которую он не испытывал прежде. Но сейчас тётя смотрела на него, ожидая внятных объяснений, поскольку он сам втянул её во всё это и теперь отчасти находился перед ней в долгу.

– Она нуждается в том, чтобы о ней позаботились, – наконец произнёс Гарри.

– Согласна, но в заботе также нуждается и добрая половина всего населения Англии. И в случае, если ты не заметил, леди Элен состоит на службе, чего лишена эта половина населения страны.

Это было верно. Но он не был знаком с этой половиной населения, а лилово–сиреневые тени под глазами Нелл вызывали в нём ярость. Гарри не мог объяснить тётушке Мод свои чувства.

Чувства, которые он испытывал к Нелл, нельзя ни объяснить, ни дать им название. Всё, что ему известно, так это то, что они не были любовью.

Гарри хорошо знал, что такое любовь. Он никогда не позволит себе снова попасться в эти сети.

– Она знает толк в лошадях, – сделал он последнюю попытку.

Тётушка Мод вглядывалась в него с минуту, а затем издала полузадушенный стон.

– З–знает толк в лошадях, ну, конечно же. – Она захлебнулась смехом. – И почему это сразу не пришло мне в голову? Ладит с лошадьми. Только этого мужчина и ждёт от жены. – Она потянулась к шнурку входного колокольчика. – О, Гарри, милый мальчик, моя жизнь была бы так скучна, если бы ты меня не навещал.

Она отмахнулась от него, утирая слезы с глаз и всё ещё тихо посмеиваясь, её спина подрагивала от постепенно стихавшего приступа веселья.

– Я уезжаю на прогулку в горы, – с вызовом бросил ей Гарри, – и не знаю, когда вернусь.

Он чувствовал себя, словно туго натянутая пружина. Ему было необходимо избавиться от накопившегося напряжения.

Леди Госфорт остановилась на ступеньке и оглянулась.

– То есть, в конечном счете, ты предполагаешь пробыть здесь до субботы? А ты помнишь, что был приглашён на обед к Энструффам, а я отправила им отказ от твоего имени, поскольку ранее ты намеревался вернуться в Фермин–Корт к выходным.

Гарри нахмурил брови.

– Я? – он все отлично помнил. Он сказал ей это, когда буквально задыхался рядом с возможными невестами. Тогда он ещё не знал, что Нелл тоже в Бате.

– Да, помнится, ты ещё сказал, что не можешь переложить всю работу на мистера Делани.

– В это время года мало что можно сделать, – извернулся он, – поэтому я вполне могу пробыть здесь ещё несколько дней. – «Или, по крайней мере, пока Нелл не уедет в Лондон». – Ах да, я признателен вам за отказ от приглашения Энструффов.

– А что насчёт мистера Делани?

– О, Итен справится. Он очень способный. Даже не представляю, с чем бы он не смог справиться.

Глава 6

Итен Делани до седьмого пота трудился над покрытым кляксами и исправлениями листом бумаги. Он сражался с пером, бормоча сквозь зубы проклятья. Это оказалось куда сложнее теперь, когда он жил в Фермин–Корте. В Грейндже он мог любое слово уточнить у миссис Барроу.

Он ничего не имел против толковых женщин. Миссис Барроу была болтушкой, однако она ни единой живой душе ни словом не обмолвилась о его маленьком недостатке.

Беда в том, что здесь спросить было не у кого.

Он сделал ещё одну попытку. Нет! Не так! В этом он был уверен. Он с отвращением отбросил перо.

– Дураком ты был, Итен, дураком и останешься.

Рядом послышался стук собачьего хвоста о пол. Он мельком взглянул на собаку.

– Да уж, Пятнашка, тебя всё это вполне устраивает, жизнь у тебя привольная. Обитаешь в двух домах, да и объедки подбираешь с двух столов. И это ещё зовут собачьей жизнью.

Он сложил лист бумаги и спрятал в нагрудный карман. Итен никогда не оставлял лежать где попало результаты своих эпистолярных усилий – их ведь мог кто–нибудь найти.

– Пошли, псина, темнеет уже. Я отведу тебя обратно к вика… – он остановился на полуслове. Дом викария! Викарий[13] – это ведь некто вроде священника?

Спросить–то можно…

Ирландец посвистел собаке и быстрым шагом направился к викарию.

Агги обрадовалась его появлению.

– Выпьете чаю, мистер Делани? – предложила она, потянувшись к металлической коробочке с чаем. Это уже превратилось в некий ритуал: по вечерам Итен приводил Пятнашку, выпивал со старушкой по чашке чая, обмениваясь последними новостями, и отправлялся домой.