Его прикосновение (ЛП)

— Нет, милая, я стараюсь не прикасаться к тебе. — Я еще немного придвигаюсь к краю кровати, мое тело движется само по себе. С ним всегда так было. Мое тело и сердце. Мой мозг — единственный, кто, кажется, мешает нам.

Он прищуривается, но склоняет голову набок. Легкая улыбка растягивает его губы, когда он смотрит на меня.

— Не искушай меня. На тебе уже и так моя рубашка и больше ничего. Помилуй старика.

— Ты не старый, — бормочу я. Ему еще нет и сорока. Он так же не ведет себя как старик. У него энергии больше, чем у меня. Иногда этот мужчина не давал мне спать всю ночь. От этого воспоминания я краснею.

— Видишь? Никакой пощады. Теперь ты краснеешь, и знаешь, что это со мной делает. — Я не могу перестать смотреть на его член, и краснею еще больше, когда вижу, что он знает, куда я смотрю. Я скучаю по занятиям любовью с ним. Ощущение такой абсолютной близости вызывает привыкание. — Я был без тебя почти месяц. — Его слова полны боли. — Не прикасаться к тебе сейчас труднее, чем те недели в джунглях, когда я боролся за то, чтобы вернуться к тебе.

Я встаю, чтобы подойти к нему, но он поднимает руку.

— Сядь, милая. Я не смогу говорить, если ты будешь у меня на коленях.

Я киваю и неохотно сажусь. Отчаянно хочу быть рядом с ним, но не знаю, через что он прошел за последние несколько недель. Уверена, это было хуже, чем у меня, и это заставляет меня чувствовать себя ужасно.

— Блядь, не делай этого со мной. Ты же знаешь, я дам тебе все, что смогу. Дай мне минутку. Я хочу, чтобы все было ясно. Поговорить и рассказать, как все будет с этого момента. — Его тон твердый, что все еще не нормально для него, когда дело доходит до меня. Холодок беспокойства пробегает по моей спине. — Но знай, что независимо от того, как пойдет этот разговор, твоя маленькая задница здесь. Так или иначе, еще до восхода солнца ты согласишься выйти за меня замуж.

Я опускаю взгляд на свой живот, прикрытый его большой рубашкой. Я ношу его одежду каждую ночь, с тех пор как он уехал, часто пробираясь ночью в его комнату, чтобы заснуть, пытаясь почувствовать его запах на простынях.

Я хочу броситься к нему, сказать, что да, я выйду за него замуж. Я хотела сказать это каждый раз, когда он заговаривал об этом раньше. На самом деле он никогда не спрашивал, просто всегда говорил, что это произойдет. Скорее раньше, чем позже.

— Я тебе не подхожу, — наконец, выдавливаю я из себя, зная, что он ждет, что я что-то скажу.

— Потому что ты думаешь, что все всегда уходят. Что однажды я могу подумать, что ты мне не подходишь, и я уйду? — тихо спрашивает он. Я даже не могу заставить себя поднять на него взгляд.

Я качаю головой. Он прав лишь отчасти.

— Ты никогда по-настоящему не оставишь меня. Я имею в виду, ради миссии, конечно, но, если мы поженимся, ты никогда не уйдешь. Даже если захочешь. Это не то, кто ты есть. — Он слишком благороден для этого. Томас любит свою семью, и он будет держаться, несмотря ни на что.

— Я бы никогда не попросил выйти за меня замуж ту, с кем не хотел бы быть до глубины души. Без которой, как я знаю, не смогу жить. Но в одном ты ошибаешься, Элис. Я не благороден. Нечестно уже сейчас думать о том, как запереть этот дом так, что ты никогда больше не сможешь выбраться.

Я знаю, что это должно напугать меня, но это только заставляет меня таять для него. Это заставляет мой желудок сделать небольшое сальто, как это всегда бывает с Томасом. Никто никогда не заставлял меня чувствовать себя более желанной, чем он. Каждый день, когда я с ним, он все теснее привязывает меня к себе. Мне это нравится, хотя я все еще боюсь, что что-то может отнять его у меня.

— Ты просил маму Мэгги выйти за тебя замуж? — Я хочу знать, может он просил ее только потому, что она была беременна. Или что, возможно, у него были эти чувства с кем-то еще до меня. Любил ли он так сильно другую женщину?

— Жучок удочеренная. — Моя взгляд устремляется к нему. Я не ожидала такого ответа. — Я никогда не просил женщину выйти за меня замуж. Никогда не любил никого так, как тебя. Я никогда даже не был влюблен и не говорил женщине, что люблю ее. Я хранил все это для тебя, потому что это твое. Все это. Всегда так было и всегда будет. Я думаю, именно поэтому все эти годы, когда у меня была Мэгги, я никогда не искал ничего большего. Сначала я думал, что это потому, что я был так сосредоточен на том, чтобы быть хорошим отцом. Но потом ты вошла в мою жизнь, и я все понял. Это было потому, что я ждал, когда моя женщина сделает нашу семью больше, сделает нашу семью целостной.

Я сижу в шоке, не зная, что сказать.

— Я не могу этого вынести, — говорит он, хватая меня и притягивая к себе. Я будто лежу у него на коленях, и он обнимает меня, словно баюкает, и глубоко вздыхает, будто снова может дышать.

— Ты думаешь, что эта женщина — я? — спрашиваю тихо.

— Я знаю это, — рычит он.

— Мне страшно. Так страшно, — признаюсь я, уткнувшись лицом ему в шею, как мне всегда нравилось делать. — Я не могу этого вынести. Я беспокоюсь о том, что ты отправишься на другую миссию. Что-то случится. Я просто не могу…