Его проклятая Любовь

Ее губы, такие мягкие и соблазнительные, покорно приняли мои раздутые плюшки. Мне хотелось ее обнять, провести ладонями по ее кошачьей спинке, коснуться острого подбородка пальцами… Но я не мог сделать всего этого, потому что руки были надежно зафиксированы за спиной.

Но даже несмотря на это, я чувствовал ее близость… Потому что если даже физически наши тела не могли обвить друг друга, наши души окончательно сплелись. Это был мой первый настоящий поцелуй! Нет, не в том смысле, я много раз целовался до сих пор… Но мое сердце всегда чувствовало какую-то фальшь. Но на этот раз все было иначе…

И пусть губы гудели, я чувствовал сладкую боль. Пусть от меня воняло, я был весь мокрый, и было противно от себя самого… И пусть я находился в полицейской машине, зато рядом с этой девочкой. Да, я ощущал это всем своим нутром — сейчас я в том месте и в то самое время. Все должно быть так, а не иначе… Потому что я не хотел, чтобы было иначе…

* * *

— Фу, вонища какая! — произнес старший лейтенант, садясь на пассажирское кресло спереди, тем самым прервав наш поцелуй. — Ээээ, голубки, харэ лизаться! — недовольно буркнул он в нашу сторону. — Давай, Демин, скорее в участок, а то потом месяц салон будет вонять этим бомжом, — уже обратился к своему младшему по званию товарищу.

Хотелось что-нибудь съязвить, но я сдержался. На самом деле в этот момент мне было глубоко насрать на полицейского и на все то, что он говорил…

Меня волновала Люба, которая смущенно закусила нижнюю губу, а потом и вовсе отвернулась в противоположную от меня сторону, разглядывая стекло машины.

— Все нолмально? — прошептал я, поняв, что шепотом сказанные мною слова не так режут слух и звучат более-менее адекватно.

— Угу! — кивнула она головой, но в мою сторону по-прежнему не смотрела.

— Люб… — толкнулся головой о ее плечо. — Ну посмотли зэ на меня.

— Макар, все в порядке! — резко развернула на меня голову Люба. Что-то кольнуло в сердце, когда я увидел едва заметные капельки в уголках ее глаз. — Только, пожалуйста, больше так не делай… Не нужно меня мучить, прошу…

— Люба… — снова уперся головой о ее плечо. — Ты нлависся мне… — честно признался я.

— У тебя свадьба через 2 месяца, забыл?

В том то и дело, что не забыл… Но после сегодняшней безумной ночи до меня, наконец, дошло, насколько скучно я жил. И главное, все было не так, не с той… Я не люблю Кристину… Ведь если бы любил, разве смог бы я смотреть на Любу так…

Черт возьми, так, как на Кристину я ни разу не смотрел. А теперь вообще не знаю, как буду смотреть на нее, зная, что она — не та, что она — не Люба. Попади мы с Кристиной в такой странный и запутанный круговорот событий, она бы постоянно ныла мне над ухом, что устала, что ее болят ноги, что она хочет кушать… А главное, что она не может жить без телефона.

Да и вообще, вряд ли с Кристиной у нас могла бы случиться подобная лажа. Мы с ней почти никогда не проводим время вместе… Вместе только спим, и то, я обычно засыпаю гораздо раньше нее, уставший после работы и изнурительных тренировок.

Но нужно быть честным с самим собой, я не смогу ее обидеть, я не смогу с ней поступить так несправедливо и жестоко. В конце концов, с ней я уже долгих 7 лет, а Любу знаю только пару часов. Но почему у меня сейчас такое стойкое чувство, что все до сих пор было каким-то фальшивым, неправильным?

Я обязательно поговорю с Кристиной. Попробую решить этот вопрос мирно, попробую объяснить. Ведь не думаю, что она сама захочет стать женой того, кто не любит ее. Зачем гробить свою жизнь собственными руками?

Обязательно поговорю… А пока просто не имею права даже думать о Любиных губах, хоть они опять так меня манят, эти дрожащие бутоны, покрытые сладким нектаром. На этот раз хочу поступить правильно, а не так, как мне хочется, не руководствуясь одними эмоциями и чувствами. Как показывает мой двадцатипятилетний опыт, я совершал много глупых ошибок, которых мог бы избежать, если бы я все обдумывал. Не хочу, чтобы Люба стала одной из них. Вернее, не хочу стать для этой девочки ошибкой.

— Приехали… С вещами на выход! — рассмеялся старший лейтенант, открывая передо мной дверь.

— Люба, не бойся. Все холосо! — пытался убедить ее я, а она неловко и с огромным волнением передвигалась поповой по сиденью, чтобы тоже выбраться из салона полицейской машины.

В участке у нас забрали личные вещи — единственный телефон, который не работал. Желваки по моему лицу плясали чечетку, когда один из ментов нагло рыскал ладонями по телу Любы, обыскивая ее. И несмотря на то, что от оголенного тела отделял довольно массивный халат, я видел, как девушке неприятны эти касания. Сержанту повезло, что он остановил обыск прежде, чем я сорвался, потому что я нашел бы способ набить ему морду даже с загнутыми назад руками. А может это мне повезло… Иначе точно бы закрыли не на пару часов, а на несколько суток…