Его сезонная «жена»

— Замолчи, я сказал! — схватил ее руку и сдавил, будто не рука это вовсе… за шею хотел придушить. — Зоя, ты родишь этого ребенка. Мальчика. Я всегда хотел наследника.

— Нет-нет! — замотала она головой. — Пусть тебе молодуха рожает.

— Она не может.

Отпустив ее ладонь, отошел к окну. Засунув руки в карманы, смотрел на березу, скидывающую желтые листья на ветру. Слышно, как тяжело он дышит.

— Валер, я могу умереть. Ты же слышал, — она тихо проговорила, почти шепотом. Так страшно стало. Все волосы на голове приподнялись. — Валер…

— У тебя будут лучшие врачи, круглосуточный уход. Любой твой каприз будет выполнен. Роди мне сына, Зось. И я отпущу тебя.

От этого «отпущу» потянуло замогильным холодом.

Глава 4

— Валера, что ты творишь? Ты нормальный вообще? — ее подхватили с двух сторон и вывели из палаты… В чем была, в одной ночной рубашке, даже тапки надеть не успела.

— Зося, ты пыталась подкупить медсестру и сбежать. Доверия тебе нет, дорогая… Теперь только так, — он шел следом, сделав морду лопатой и спокойно смотрел, как она извивалась, дергала руками, пытаясь по пути зацепиться хотя бы за косяк. Зое удалось на одном из поворотов схватить дверь, но ее тут же открепили в четыре руки.

— Смотри, что ты наделала, Зосенька. У тебя рана открылась, — муж покачал головой, словно она пакостливый ребенок.

За ними действительно тянулась дорожка из ярко-красных капель. Бинт намок, окрашиваясь в багровые тона.

— Вале-ра, — захлебываясь слезами, просила она. — Мне. Нужен врач. П-пожалуйста.

— Зоя Леонидовна, на этот случай у нас есть с собой, — ее плотно прижали к стене, чтобы не трепыхалась. В плечо ужалила игла.

Зосю трясло так, что ноги не держали.

— Ва-лер, ты не человек. Не-ненавижу! Ненавижу! — выкрикивала, слабея с каждым разом.

— Взаимно, любимая, — скривился в подобии ухмылки.

Кречет стоял, скрестив руки, наблюдал, как ее заталкивают в машину на заднее сидение. Хлопнула дверь, словно крышка гроба, отрезав ее от остального мира.

Зоя долго горько плакала, не стесняясь некрасиво открытого рта, размазывая слезы и сопли. Ее утирали платочком. Зося отмахивалась, кидалась в драку. Пробовала кусаться. Заскулила протяжно, когда поняла, что ничего не поможет. Это западня, из которой выбраться практически невозможно. Она зажата с двух сторон сильными мужиками. Третий крутит руль, посматривая на нее через внутреннее зеркало. Музыку врубил, гаденыш. Вивальди «Времена года».

Два молчаливых мордоворота, терпевшие всю дорогу ее выходки, отворачивались. Зоя описалась. Да, она обмочилась от страха, организм так среагировал на стресс. Потом начала мерзнуть и стучать зубами, ерзая попой по сырому. Один из ее тюремщиков снял пиджак и накинул на плечи. Второй, со свистом выпустив носом воздух, стянул с себя носки и поочередно, хватал за лодыжки, чтобы натянуть ей на грязные пятки.

— Вы все — соучастники преступления, — додумалась им сообщить, чтобы знали. — Это похищение, удержание человека насильно. — Угрозы сиплым голосом их не напугали.

— Куда меня везут. Вы хоть это можете сказать? — она уже отчаялась, что не может ничего из дундуков выбить.

— Зоя Леонидовна, не о чем беспокоится. Будет вам врач, природа с красивым видом, все удобства…

Угу, успокоили!

У нее в голове не укладывалось, как такое может быть… Валера, отправил ее в полную изоляцию, лишив всего: свободы, выбора, круга общения. Зоя даже дочери не может сообщить о своем положении, подруг позвать на помощь. Без сомнения, Кречет наплетет историю, что супругу отправил на курорт или что-то подобное. Но сколько он будет врать? Все восемь месяцев?

Зое было жалко себя. Жаль этого ребенка, который решил прийти так поздно, так не вовремя. Они обречены. Если будет выбор, то Валера с легкостью пустит ее в расход, лишь бы получить ребенка. А если это будет девочка, не сын? Станет ли муж так же давить? Возможно ли выторговать себе жизнь?

Господи, как сложно. Неимоверно тяжело. Выбор без выбора. Как же хочется жить! И при этом сохранить ни в чем неповинное дитя. Страшное слово «аборт» на языке не умещается. Столько попыток они сделали ранее с мужем и ничерта не выходило. Почему сейчас?

Между ними измена, ложь. У Валеры, в конце концов, любовница есть…

Кречет — чудовище. Права была Тоня, ох как права! Такой человек безжалостно будет добиваться своего, убивать контрольным в голову, идти по трупам.

Когда ее муж превратился в это жестокое существо? Или он снимал котенка с дерева, чтобы впечатлить студентку первокурсницу?

В затонированном джипе трясло совсем не по асфальту. Они будто по проселочной дороге выписывают зигзаги. Приплюснутая с двух сторон, она пошевелиться толком не может… Да, даже если смогла, куда с больной ногой от здоровых мужиков убежишь? Босиком. В одних носках.

Тюремщики сказали, что обувь Зосе не положена. Мрак. Полнейший мрак происходит, будто в фильме с заведомо плохим концом.

— Приехали, Зоя Леонидовна, — улыбаясь от уха до уха, к ней повернулся водила. И подмигнул, скотина.

Глава 5