Его Снежинка, пятая справа

«Я одного дурачка послал на проверку. Я идиот, что ли, первым соваться? Видишь, я был прав! Сюда теперь точно никто не явится? — беспокоился Дрон. — Ну опечатали, сорвал пломбу, да. Гарантируешь, что тут тихо будет? Ладно, жду распоряжений. Да, самому не терпится этой падали горло перерезать. Из-за него все наши пошли в расход… Дело в жопу. Зубр меня не сдаст. Остальные тоже. Они знают, что до тех пор, пока кто-то из группы на свободе, вы жопу жарить будете, чтобы и их вытащить. Ведь если я расскажу и пацаны, мало вам не покажется. Да или нет?».

И он остался. Ирония судьбы, наглый хохот Вселенной! Он прячется там, где я прятал Женю от них. Дрон рыскал по дому, лез в холодильник, забитый мной продуктами для Снежинки, ставил чайник. Периодически названивал и ругался.

«Жаль, если наш Серёжа Спецназ сдохнет без меня. Распотрошил бы с удовольствием. И девку его. Почему не трогать? Нужна? Ну пока нужна, ладно. Потом повеселюсь. Она всё равно уже должна была кормить червей… А Спецназа-то почему нельзя? А-а, собак повесить… Угу, — заржал Дрон мерзко, — пусть сидит за всех. Должен же кто-то ответить за похищение, которого не было»

«Ты обещал вытащить Зубра. Что значит «не сейчас»? Уговор есть уговор!»

«Новое дело? Наконец-то! Я уже мхом покрылся и овощи жрать не могу больше. Подобрею, а это ещё опаснее. Так, Стас, адрес скидывай в Телеграм, и передай вашему генералу: деньги вперёд. Я не Зубр, половина не прокатит».

Меня перекорёжило от увиденного и услышанного. Новое дело… Вспомнились мёртвые глаза Зорина. Я ударил с силой кулаком по столешнице, чуть не взвыл от злости. Только она не поможет.

Теперь понятно, почему Зорин поставил охрану. Он знал, что в морге лежит фальшивый Андрей Голтач. Почему не сказал мне? Не посоветовался? Неужели перестал доверять? Или не хотел беспокоить. Я этого никогда не узнаю.

Я на автомате выпил залпом кофе и стал смотреть дальше. Дрон ушёл сегодня утром. У меня даже не было вопросов, куда. Но прежде чем останавливать видео и вырезать физиономию Дрона для отправки оперативникам, я подождал ещё немного.

Я увидел, как входит Зорин, осматривается, подмечает зорко детали, рукой в перчатке складывает не вымытую кружку в пакет, как улику. Ещё живой. Чёрт! В глазах зачесалось, горло сдавило. Стоп!

Дальше записи не было. Я легко вырезал кадры, где было хорошо видно Дрона, отправил Петюне Горячеву, с пометкой, кто это. «Вооружён и особо опасен, подозревается в убийстве полковника ФСБ при выполнении задания». Теперь наверняка Дрон гоняется за мной, а за ним пусть гоняется вся полиция. Кто первый?

Друг позвонил сразу:

— Мы реально не того подстрелили? — ошарашенно уточнил он.

— Да. Зорин убит.

Я рассказал ему вкратце, как это произошло. И попросил встречи с его отцом. Меня хотят подставить, и идти за помощью в отдел, из которого все уши торчат, будет глупо.

— Вот чёрт, Костя. С отцом поговорю, не вопрос. И, кстати, ни одного Стаса нет в отделе спецопераций.

— Значит, ищи ещё. Проверь позывные, производные от фамилий и прочее. И среди окружения Зорина и генерала Линского погляди. Работай, Петюня, — проворчал я. — Кажется, такое крупное дело не каждому выпадает в жизни.

Петя присвистнул, а я снова подумал о Снежинке. А точно ли она уехала? А если Дрон, не обнаружив меня в госпитале, начнёт её искать? Меня окатило, как холодным душем. Я обязан убедиться! Я встал. Голова гудела, как чан с паром под крышкой.

— Уже уезжаешь? — засуетилась жрица любви Жанночка. — Ещё ночь не прошла.

— Моя уже, — ответил я. — А ты чего не спишь?

Та пожала плечами, поправляя съехавший с плеча откровенный халатик.

— У меня ночная смена. Днём отсыпаюсь. Дочка знает, что мама дежурит.

— Ну будь осторожна. Благодарю за приют, — кивнул я.

Обулся кое-как, а она вдруг коснулась моей щеки и провела пальчиком по колючей щетине.

— А ты чего не спишь? Ведь устал.