Его соблазн

Кожаный салон пропах морским бризом, и невольно, глубоко вдохнув, я прикрываю глаза, а в памяти всплывает поцелуй в гостиной его дома. Места, где побывали его руки, вспыхивают огнём, а затылок тянет, словно он прямо сейчас намотал мои волосы на свой кулак и… Визг шин отрезвляет, и я, мотнув головой, отгоняю ненужные воспоминания. Скрестив руки на груди, поворачиваюсь к окну, пытаясь не думать, куда и зачем меня везут. Власов тоже не спешит поделиться этой информацией и, вальяжно сидя на удобном сиденье, изучает какие-то графики в планшете.

Пейзаж за окном расплывчатый, а мозги начинают превращаться в кашу, и причина этого сидит в нескольких сантиметрах от меня. От мужчины исходит какая-то бешеная энергетика, но больше от него веет силой. И нет, дело не в физической форме, что у него отличная, прошу заметить. А в силе духа, вот прямо чувствуется, что этот человек ничего не боится. Чего стоит один только взгляд.

И я прекрасно понимаю девушек, что растекаются лужей перед ним. Может, если бы я меньше книг читала и не верила в настоящую любовь, или, не дай бог, мозгов бы не было, я и сама состояла бы в их рядах. Но слава небесам, мозги у меня на месте, и раздвинуть один раз ноги, как предложил мой уже бывший друг, я не собираюсь. И пусть Власов подавится своей властью и деньгами, которые он предлагает.

Мысли обрываются в миг, когда чувствую на себе его взгляд. Пронзительный, обжигающий. Даже не прикоснулся, а кожа покрылась мелкой россыпью мурашек. И как бы я не хотела скрыть свою реакцию на его близость, мне это не удаётся. А услышав усмешку, я поворачиваюсь к нему.

– Куда вы меня везёте? – задаю вопрос, как мне кажется, уверенным тоном, а на деле мой голос похож на мышиный писк.

– А куда бы тебе хотелось? – сев в пол оборота, он смотрит на меня насмешливым взглядом.

Стискиваю челюсти, сдерживая себя, чтобы не наброситься на него с кулаками.

– А моё мнение учитывается? – вдохнув, спрашиваю спокойно.

– Нет, – мотает головой с кривой ухмылкой на лице.

Не скажу, что его ответ меня удивил. Я ожидала нечто подобное, но всё равно неприятно. Невыносимый человек, который возомнил себя вершителем судеб и играет жизнями людей, как ему вздумается!

– Тогда не надо спрашивать, – фыркаю в ответ. – Зачем вы это сделали? – повернувшись к нему вполоборота, смотрю в самодовольное лицо.

– Сделал что? – выгнув бровь, он сидит с таким видом, словно ребёнка из детского сада забрал, и тот по пути домой не замолкает.

– Зачем вы наехали на Диму? – раздражительным тоном спрашиваю.

– Я очень не люблю, когда меня не слушаются, – понижает голос до полушёпота и наклоняется ко мне. – А ты, девочка, очень непослушная, – шумно втягивает запах и на миг прикрывает глаза. – Вкусная, – выдаёт, а я не сразу понимаю, что ему тут, в салоне автомобиля, вкусным кажется.

– А вы мне никто, чтобы я вас слушала, – гордо заявляю я.

– Не играй с огнём, девочка, можешь обжечься, – смотрит прямо в глаза. Затягивает своими зелёными омутами. – Моё терпение не резиновое, и оно вот-вот лопнет.

– Вот и отлично, пусть разорвёт вас на куски… – договорить мне не дали.

Сильная рука сжимает моё горло, а лицо передо мной багровеет от злости.

– Ты слишком много болтаешь, это выводит из себя, детка, – шипит угрожающе, обдавая горячим дыханием мои губы. – Запомни: пока на тебя нацелился я, никто не смеет в твою сторону даже смотреть, не то что касаться. Рядом с твоим Димой окажется любой, кто посмеет к тебе приблизиться. И скажи спасибо, что на больничной койке, а не в гробу. Пока что.

Отпустил меня так же резко, как и схватил. Я чуть ли сознание не теряю и, жадно хватая воздух, потираю шею, что горит огнём. Умом понимаю, что мужчина не шутит, и, правда, играть с огнём не стоит, но упрямая девочка внутри меня не желает сдаваться.

– Я не ваша собственность, и ни на что согласие не давала, так что вы не имеете права…

– Мне твоё согласие не требуется. Ты будешь моей так или иначе. Сама к ногам бросишься и молить будешь.

– Никогда! – почти кричу я.

– Голос понизь, – рычит, выстрелив в меня взглядом. – Ты уже моя! И так будет, пока мне не надоест. А теперь свободна, – отмахивается, как от надоедливой мухи.

А я только сейчас понимаю, что машина давно стоит на месте, а главное – у ворот моего дома, на потеху всем соседям. Задыхаясь от негодования и не найдя больше слов, я нервно дёргаю ручку двери, чтобы выйти и убежать подальше от него. Но чёртова ручка не поддаётся, и я, словно рыба, выброшенная на сушу, бьюсь в судорогах, чувствуя, как ком обиды в горле не даёт дышать.

Власов наклоняется, почти ложась на меня всем своим весом, окутывая чёртовым запахом морского бриза, будто меня бросили с высокой скалы в прохладную воду.

– С ней надо нежно, – шепчет у самого уха и одним ловким движением открывает дверь.