Его собственность

Я медленно, осторожно, будто боюсь сделать неверный шаг, развожу колени в стороны. Это дается с трудом, но я вовремя напоминаю себе о сестре, которую может ждать нечто подобное, если я сдамся.

Ладонь мужчины быстро оказывается между моих ног. Я забываю как дышать и дергаюсь, будто меня ударило разрядом тока, когда жесткие пальцы впервые касаются моих складок.

Еще ни один мужчина не касался меня там, поэтому я и понять не могла, что при этом почувствую. Но таких ощущений точно не представляла.

Бандит довольно ухмыляется, когда его пальцы нащупывают предательскую влагу.

— Какая ты, оказывается, отзывчивая, Настя. Я еще ничего не сделал, а ты уже течешь для меня…

Становится так стыдно, что хочется провалиться сквозь землю. Не понимаю, как из хорошей умной девочки я превратилась в такую?

Ризван гладит мои складочки. Нежно. Неспешно. Растирая влагу по всей возбужденной плоти.

Я глубоко вдыхаю, когда бандит начинает описывать круги вокруг моего узкого входа. Это кажется нереальным. Усиливает чувство предвкушения, питает панику, что держит за горло.

Я боюсь того, что он может сейчас сделать и, в то же время, хочу этого очень сильно. Будто без этого я не смогу освободиться. Очиститься от напряжения, которое накопилось внутри после грязных неприличных прикосновений и намеков.

Ризван проталкивает палец внутрь моей дырочки. Еще немного надавливает, проталкивая его глубже, но все равно еще не входит достаточно глубоко.

Вокруг меня останавливается время. Я и сама будто замираю, а ноги… Я развожу их сильнее, точно выпрашиваю продолжения.

Ухмылка на лице моего мучителя говорит о том, что я делаю все правильно. Не сопротивляюсь ему. Выполняю свое обещание.

Да я сама понять не могу, как такое возможно? Почему я чувствую все это вместо омерзения и желания спрятаться от его голоса и рук? Я же боюсь этого человека не меньше самой смерти!

Палец Ризвана начинает свое движение внутри меня. Но он лишь дразнит, так и не входит глубоко.

Алаев неожиданно нажимает другим своим пальцем на чувствительное место. Моя ладонь сжимается на его коленке. Те чувства, что я испытала в этот момент, разогревают кровь и разгоняют ее до бешеной скорости. Сердечные удары переходят на рваный ритм, но меня, кажется, уже больше ничто не волнует.

Палец во мне движется сначала медленно, растягивая, неторопливо лаская разгоряченные стеночки, а потом и вовсе замирает, когда другой палец вновь начинает играть с чувствительной горошинкой, спрятанной между складочек.

Потом они меняются, и я снова начинаю чувствовать движение внутри. Правда недолго. Потому что следом Ризван опять переключается на пульсирующую кнопку.

Такая ласка больше похожа на пытку. И приятно и все время мало. Каждый раз чего-то недостает, и от этого желание становится лишь сильнее. Вот бы он чуть глубже вошел в меня или чуть дольше поиграл с клитором.

Сама не замечаю, как с моих губ то и дело слетают стоны.

Дыхание Ризвана тоже становится частым и шумным. Я не могу увидеть, как он сейчас выглядит, потому что мои глаза закрыты. Зато прекрасно слышу его сдавленные хрипы. Неужели, он не сдержится, и все произойдет прямо сейчас?

Глава 17

Настя

Движения сильного пальца внутри меня становятся быстрее. Бандит, наконец, входит глубже, и это вызывает во мне массу невообразимых чувств.

Моя киска порочно хлюпает, я неосознанно раздвигаю ноги еще шире. Подаюсь бедрами вперед. Замечаю, как внизу живота зарождается необычное и очень сильное чувство.

Оно и вынуждает меня выпрашивать продолжения. Точно я теперь не принадлежу себе, а в рабстве у этого желания.

Мои неприличные стоны и вовсе переходят на крик. Я уже не замечаю ничего вокруг и не чувствую неловкости. Есть только оно, это ощущение, и мне хочется усилить его. Узнать, что будет после. Мне это нужно. Нужно не меньше воздуха.

Ризван вводит в меня второй палец.

— Блядь, какая же ты узкая! Даже пальцам тесно!

Его голос уже трудно узнать. Хриплый. Возбужденный. Горячий. Я чувствую, как своим дыханием Алаев обжигает мою кожу.

Давление на стеночки становится сильнее, движения быстрее, а хлюпающие звуки, вместе с моими стонами, разносятся по округе, показывая, как сильно я пала.

Щеки пламенем горят от стыда, а тело просит продолжения.

— Давай, Авдеева, хочу увидеть, как ты кончишь! Готова кончить для своего хозяина?

Большой палец нажимает на клитор, пока два других продолжают таранить мой узенький вход.

Скорый взрыв удовольствия происходит за секунду.

Последний воздух выходит из легких, и его резко начинает не хватать. Я то беспомощно ловлю ртом воздух, точно рыба, выброшенная на берег, то кричу, потому что держать в себе эмоции нет никаких сил.

Одной рукой я еще сильнее сжимаю колено головореза, буквально впиваясь в него ногтями, а другой, той, что находится ближе к горячему спортивному телу Ризвана, хаотично пытаюсь ухватиться за что-нибудь.

Несмотря на то, что меня крепко удерживают, кажется, что я все равно могу упасть. От удовольствия все кружится, и я совсем не чувствую опоры.