Его строптивая невеста

Стоун прислонился к доске, на которой обычно мы выписывали химические формулы и чароплетения.

– Импровизация и холодный разум. Я не отрицаю полезность знаний, но хочу вам доказать, что одно без другого существовать не может. Вы должны совмещать в себе и храбрость, и ум, помнить заклинания, уметь вести атаку, плести защиту, а еще уметь создавать что-то новое, невообразимое, непохожее.

Я подняла руку.

В боевой магии я не была сильна, зато прекрасно знала, что мужчины – примитивные существа, и больше всего на свете обожают рассуждать о собственных сильных качествах.

– Что у вас, леди Уиллоуби? – он, змеюка такая, еще и поморщился.

– А вы нам низ собственного опыта расскажете, как вы ведете атаку, плетете защиту, а еще создаете что-то новое и невообразимое? – хищно улыбнулась я. – Или это будут практические занятия?

Кто в своем уме будет отрабатывать заклинания на второкурсниках? Но был шанс узнать о господине Рее поподробнее. К сожалению, с первым суждением я глубоко ошиблась.

– Зачем же из собственного опыта? – усмехнулся драконище. – Давайте на вашем. Я понимаю, что вы лекарь, и буду осторожнее. Выходите вперед, не тушуйтесь.

Кажется, мое обещание Конору обрастало новыми вводными, а еще, кажется, мне нельзя опозориться. Надо элегантно падать и ни в коем случае не одолеть противника даже случайно. Может, Стоун обидчивый. Однозначно, мой друг одним артефактом не отделается.

Нехотя я вышла вперед, ожидая самого страшного заклинания, с которым я не была бы знакома. Мэтр, как ни прискорбно, послал на меня заклятие немоты, видимо, вспомнив обо всех моих словесных изысканиях. А где боевые чары? Я взмахнула руками и с легкостью преобразовало его волшебство в противоположное. Для этого не надо было и стараться. Приложить капельку усилий, увидеть структуру и немного ее видоизменить. Так что «немота», полетевшая к преподавателю стала проклятием «тараторки». Главное, чтобы Рей обратно его не запустил, у меня и без волшебства с выдержкой проблемы.

От моего воздействия Стоун увернулся, а заклинание погасил.

– Неплохо для второго курса, Блейк. А что ты скажешь на это?

Теперь ко мне двигалось заклятие обездвиживания. Оно считалось весьма полезным среди Сантиорцев и было мне знакомо.

В попытке защититься я сама использовала похожее заклинание, не обездвиживания, но заморозки. Они оба схлестнулись, а потом начали искать более слабого противника, отбившись друг от друга рикошетом. Среди полной аудитории это было лишним, потому что чары явно настроились на первые парты. Обидно, но похоже, что дракон даже не старался и в наши стройные ряды лекарей не верил.

Стоун быстро рассеял магическое воздействие.

– Садитесь, леди Уиллоуби. Неплохо, – улыбнулся он, – для девчонки, конечно.

Какой он все-таки невыносимый. И дня не прошло, а я уже выбрала себя преподавателя, которого буду ненавидеть, а мне его влюбить в себя как-то надо, согласно коварному плану Конора.

Мужчина дальше вызвал парней и тренировался на них в ехидных замечаниях, надеясь, что хоть один целитель сможет его удивить. Как бы я ни искала подвоха в драконе, но занятие он вел интересно. Как он там сказал? Ново, невообразимо и непохоже? Так оно и было.

Через несколько минут он понял, с кем столкнулся. Все в аудитории без труда прочитали выражение, написанное на его лице, что наш курс, по драконьим меркам, беспомощный словно слепые, едва родившиеся, котята.

– Кажется, я опросил всех? – он оглядел зал в поисках новой жертвы. – А, – он уперся взглядом на мою притихшую подругу. – Про Лусиэнь Эллион забыл. Что же, прошу на эшафот.

Ну, и шутки у него. Какая боевая магия и эльф? Лу комара прибить не в силах. Это я ночью ползаю по нашей комнате с газетой в руках, а она бледнеет, если я победно кричу, что прибила насекомое.

Девушка вышла на негнущихся ногах. Она побледнела, хотя для ее расы это практически невозможно, а руки сильно дрожали. Адриан, называя меня самой умной, ошибался. Лусиэнь, не я, была лучшей на курсе целительницей. Она настолько сочувствовала пациентам, буквально пропуская их боль через себя, что ее магия была самой быстрой. Если она дежурила в больничном крыле, то ее больные молниеносно выздоравливали, раны на глазах затягивались, а шрамы исчезали и никогда не возвращались, но если дело касалось открытых конфликтов и столкновений, Лу не могла ответить.

Она встала, приготовившись отбиваться. Действуя в привычной манере, Стоун не послал в нее ничего опасного или страшного – обычную магическую сеть, припечатывающую противника к стене или другой вертикальной поверхности. Моя эльфиечка даже не постаралась, она испугалась, безвольно опустила руки и отлетела в сторону, накрываемая заклятием.

И в этот момент случилось две вещи.

Во-первых, господин Рей и сам не ожидал, что его студентка настолько робкая, что не отобьет простейшее волшебство, которому обучают на первом курсе. Он опешил, раскрыл рот от ужаса, накручивая плетение следующего заклинания.

А во-вторых, внутри меня что-то взревело.