Его сын

Ситхи молча смотрели на экран, на котором появились результаты проверки. Палпатин сел, задумчиво глядя на высветившиеся цифры. Совпадение было слишком большим…

Вейдер молча повернул к нему маску, отблески света плясали в визорах, придавая им алый оттенок. Ситх молчал, тщательно возводя щиты, пытаясь не дать Мастеру прочитать его мысли и распознать обуревающие его чувства.

Прибор взлетел в воздух, окутываясь коконом Силы и начиная дробиться на мелкие куски.

– Знаешь, Вейдер, – тихо произнес Палпатин, пряча руки в широкие рукава своего одеяния. – Это… Странно. Я привык к тому, что у меня не будет кровного наследника… Сначала обучение у Плэгаса, который не преминул бы воспользоваться моей слабостью. Потом долгие годы в Сенате, рядом с джедаями… Было не до этого. Какая, к Силе, семья? Самому бы не попасться… Не скажу, что был прямо таким уж аскетом, но… Да, не до этого. Да и ты отнимал много сил, а уж после ранения – так и вовсе. Да, я привык… А тут это…

Мелкие куски металла, пластика и стекла стали дробиться на еще более мелкие, буквально в крошку.

– И Люк. Очень необычный ребенок.

– Даже слишком, – кивнул Вейдер. – Команда «Истца» до сих пор в шоке.

– То есть? – с интересом приподнял бровь Сидиус. – Что он сделал?

– Поправил мне репутацию. Теперь меня не боятся, а опасаются и при этом сочувствуют.

Палпатин моргнул и повернулся к ученику.

– Еще раз… Что он сделал?

– Репутацию поправил. Знаете… Мастер… – запнулся Вейдер, – теперь, в свете открывшихся фактов, я понимаю, почему мне иногда казалось, что Люк – ваша маленькая копия. Да. Вот теперь мне все понятно… Яснее некуда.

Осколки спрессовались в небольшой шарик, который упал в контейнер для мусора в виде изящной широкой вазы.

– Маленький интриган. С ним что-то не так. Ему пять… Но у него слишком большой словарный запас, слишком четкие движения, слишком расчетливый ум. Он убил своего похитителя, представляете? Пятилетняя мелочь пузатая, подловил здоровенного наемника, вооруженного, и убил его. Он не снимая носит самодельный нож и не может спать без оружия. Говорит, что сумеет меня вылечить, вот только вспомнит как.

– Каким образом?

– Темное исцеление.

Палпатин поперхнулся, изумленно глядя на Вейдера.

– Вспомнит?!

– Да. Я тоже не понял. А еще он проворачивает интриги и никогда не лжет. И любит конфеты, с ума сходит по сладостям, обожает лезть ко мне на руки. И убивает без зазрения совести. Не то чтобы я был против, но все же…

– Милый ребенок.

– Да. Он сказал, что мать дала ему очень правильное имя, а еще он любит меня, – ситх повернулся к внимательно слушающему Палпатину, покачав головой. – И я не могу понять, за что.

Ситхи молчали, только Сила наполняла кабинет плотным облаком, связывая и даруя такое понимание, которое просто непредставимо для обычных разумных. Вейдер приспустил щиты, давая возможность понять, что он чувствует. Горечь, обида… Недоумение. Бессильный гнев и боль, ярость от упущенных возможностей. Надежда на то, что теперь будет лучше. Гордость.

Император взглянул на хронометр, каким-то чудом уцелевший на стене, и встал.

– До завтра… сын.

– До завтра… отец.

Вейдер вышел из кабинета, и двери плавно закрылись за его спиной.

* * *

Судя по всему, Император решил не откладывать разгадку появившейся прямо под носом тайны на потом и взялся за дело с невероятным энтузиазмом. Люк только успел привести себя в порядок после сна, как к нему в покои уже постучали, после чего в двери ввалилась целая делегация, увидев которую, он преисполнился самых мрачных предчувствий.

Как он и подозревал, Палпатин взял в свои цепкие руки все, что необходимо для проживания Люка во дворце. С мальчика сняли мерки, после чего началась настоящая свистопляска. Присланный Императором портной, сопровождаемый табуном ассистентов, осмотрел фронт работ и умиленно засюсюкал, отчего ребенка тут же перекосило.

– Ах, юный господин! – всплеснул руками эксцентрично одетый пухлый мужчина, восхищенно рассматривая смотрящего на него, как на врага народа, угрюмого малыша. – Натуральный блонд! Какая редкость! И этот чудесный цвет глаз! Великолепно! Просто изумительно!

Стоящие возле стены слуги украдкой переглянулись: сузившиеся глаза ребенка не сулили болтливому модельеру ничего хорошего. Заселение в покои Темного Лорда маленького мальчика с неизвестным пока статусом уже успело стать предметом обсуждения в их тесном кругу. Вейдер был не очень общителен, и это еще очень мягко сказано, учитывая его скверный характер и жуткие привычки. Во дворце он появлялся наездами, большую часть своего времени пропадая в космосе, чему слуги откровенно радовались, женщинами во время его кратких визитов здесь и не пахло, поэтому появление ребенка ставило в тупик.

Это его сын? Родственник? Воспитанник? Просто гость?