Его сын

Люк смотрел на окружающее его в полном обалдении. Анкорхед был похож на их ферму, только размножившуюся почкованием: над поверхностью остались лишь крыши, спасающие от дневного зноя и ночного холода. Противоречивый климат Татуина диктовал свои особенности постройки жилищ: дома росли не ввысь, а вглубь, с толстыми, массивными стенами.

Но потрясало не это…

Обитатели.

Люди, тви'леки, забраки, какие-то странные гуманоиды, дроиды всех видов, форм и размеров… Самые разные виды, расы, формы, размеры и прочее. Множество языков… А вот животных, привычных глазу обитателей любого городского земного пейзажа, бродячих и домашних, не было. Совсем. Домашний любимец – дорогое удовольствие. Его нужно кормить и поить, содержать в специальных условиях, на это нужны деньги. Позволить себе такое – престижно, поэтому никто не будет выгонять вложение капитала на улицу, ведь это – смерть и утрата денег. Немыслимо для этого опасного мира, где разумные выживают с трудом. Он только один раз видел домашнего любимца, которого ему милостиво позволили подержать на руках – самая счастливая минута во всей этой его короткой жизни.

Один знакомый дяди Оуэна, внезапно разбогатевший не совсем честным трудом (норма для Татуина), решил сделать подарок своим близким и, если сказать откровенно, выпендриться. Он купил фелинкса.

Обыкновенная домашняя кошка, самой обычной серой окраски… она показалась Люку самым прекрасным существом во всей галактике, самым дорогим и желанным на тот момент. Пока взрослые переговаривались, Скайуокер пожирал алчным взглядом спокойно сидящее на ковре молоденькое животное. Руки так и чесались схватить, прижать, потискать всласть, чтоб мурчало… Оуэн только покосился на него, немного странным взглядом, но ничего не сказал. Хозяин дома вообще не обращал внимания, занятый разговором.

Желание потискать находящуюся на расстоянии вытянутой руки мурлыку было непреодолимым, и Люк решился.

Как-то, когда тетя Беру была очень сильно занята, он пробрался в ее комнату и посмотрелся в зеркало, большое, ростовое, дающее прекрасный обзор. Хотелось увидеть наконец свою новую внешность.

Что сказать… ангелочек обыкновенный. Светлые пшеничные у корней волосы, переходящие почти в костяную белизну, результат действия солнечного света, сейчас прямые, но что-то подсказывало, что вскоре они начнут слегка виться. Круглое пока лицо, но уже видно, что постепенно начнут выступать высокие скулы и появится упрямый подбородок с намечающейся ямочкой. Прямой нос, золотистая от загара кожа и невероятно яркие, неоновые глаза. Он такие разве что по телевизору когда-то видел у пары человек, вживую не попадалось. Необычайно яркий, сочный голубой цвет, притягивающий взгляд.

Он повернулся боком, мысленно дорисовывая крылышки, и довольно ухмыльнулся. Невинное личико тут же изменилось, став хищным и проказливым. Теперь не хватало рожек. И вил.

Прекрасная внешность, самое оно.

Люк вздохнул, поймав себя на не свойственных его прошлой жизни мыслях. Раньше его внешность интересовала постольку-поскольку. Не красавец, симпатичный – и ладно, люди не пугаются и женщины в сторону не отворачиваются, что еще надо? Сейчас же он рассмотрел свою внешность с точки зрения манипуляций окружающими. Что они увидят? Как создать нужное впечатление?

Люк подошел ближе и попробовал робко улыбнуться. Результат превзошел все ожидания: невинный взгляд наивных глаз, смущенная улыбка и ямочки на нежных щечках. Идеально. Губы растянулись шире, и впечатление изменилось: злорадное создание, вертящее окружающими. Ясно. Так улыбаться нельзя. Пока что нельзя.

Сейчас его внешность играла ему на руку. Осторожно подойдя ближе, он смущенно поднял взгляд, глядя на друга дяди с нескрываемой надеждой.

– Скажите, сэр, можно… потрогать?

Взрослый просто растаял, чувствуя себя в тот момент всесильным исполнителем желаний. Он важно надулся и решительно кивнул.

– Конечно, малыш! Только осторожно!

– Я осторожно! – горячо уверил его Люк, протягивая к ничего не подозревающему фелинксу алчные загребущие руки. Котенок мяукнуть не успел, как его уверенно сцапали, прижали к груди и привычно почесали между ушками и под подбородком, лаская нежную шерстку. Фелинкс замурчал, и Люк расплылся в счастливой улыбке.

Как тогда… дома…

Подержав животное с минуту, он осторожно опустил его на ковер, буквально отрывая от себя.

– Благодарю, сэр!

– Какой воспитанный ребенок! – восхитился мужчина, одобрительно глядя на Оуэна. Тот слегка кивнул, принимая незаслуженный комплимент, и вновь вернулся к разговору.

Люк, повернувшись к взрослым спиной, прищурясь, смотрел на кошку. Котенок безмятежно мурлыкал, лежа на мягком ковре. Хотелось продолжить знакомство – но нельзя. Нельзя портить впечатление, тем более только что созданное. Его, наоборот, надо закрепить.

* * *