Его сын

– Чем именно? – мужчина щелкнул пальцами, подзывая дроида с напитками. Энсин, который перешел в полное распоряжение мальчика после того, как Вейдер обнаружил в кабинете перевязанных ленточкой дроидов, которых считал давно утерянными, тут же засеменил к нему с подносом, что характерно – молча. Видимо, Люк его окончательно доконал.

Ситх отпил рарусовый сок и прикрыл глаза, расслабляясь – вкус пищи да и вообще возможность нормально питаться приводили его в самое благодушное настроение. Люк повернулся к отцу:

– Помнишь разговор с Его величеством вчера?

– Да, – нахмурился Вейдер, почесывая пальцем бровь. Эксперимент Люка оказался успешным, и ситх обзавелся ресницами и бровями, пока, правда, не успевшими отрасти полностью и время от времени начинающими зудеть и чесаться.

– Так вот, судя по всему, будет озвучен именно этот вариант.

Вейдер поджал губы, недовольно стискивая стакан:

– Все-таки решил убить одним выстрелом целую стаю вомп-крыс?

– Ну, у него это хорошо получается, – хмыкнул Люк. – Просто обалденно получается… Я еще так не умею.

– Хвала Силе, – буркнул Вейдер, салютуя в пространство бокалом. – Когда?

– Через неделю, – скривился Люк и поежился. – Так что чисть доспехи, гладь плащ и гоняй адъютантов. Вечер будет… томным.

– Ты волнуешься? – ситх повернулся к сыну, вглядываясь в его лицо и окутывая его Силой. Мальчик кивнул:

– Волнуюсь. Пусть галактика моего лица и не увидит, но и придворных достаточно.

– Это уж точно! – вздохнул Вейдер, скривившись от мыслей о предстоящем.

* * *

Корусант, Дворец Императора, Тронный зал.

Огромный зал был заполнен народом. Конечно, присутствовали самые-самые, но и это означало, что собралась огромная толпа. Никаких мелких царьков или представителей нейтральных планет, здесь и сейчас находились те, кто олицетворял собой Власть. Именно так, с большой буквы. Элита элит: военная и гражданская аристократия, королевские дома и самые мощные корпорации. Соль Империи.

Люди и редкие экзоты и представители нечеловеческих рас неторопливо, тихо переговаривались: сегодня должно было произойти нечто грандиозное. Меры безопасности были беспрецедентными, орбита планеты контролировалась Эскадрой Смерти, возглавляемой Вейдером, Алые гвардейцы пятнами крови расцвечивали пространство. Наступила тишина – в зал начали входить гвардейцы. Присутствующие переглянулись: стражи шли попарно, расходясь по местам, Алые и одетые в черное. Показался Император, и все почтительно замерли, поедая Владыку взглядами: за спиной Палпатина, как всегда на важнейших мероприятиях, был Вейдер, но удивляло не это. Рядом с ним шел маленький мальчик, знакомый многим присутствующим.

Император сел на трон, Вейдер встал слева, как и всегда, а ребенок… спокойно встал у правой руки.

– Граждане Империи! – властным голосом Император объявил стандартное начало указа. – Сегодня я принес в Империю благую весть…

Аристократы и военные напряглись. Благими вести Императора зачастую были только для него, ну и еще для некоторых избранных.

– Я могу представить вам своего сына…

Взгляды скрестились на невозмутимом мальчике, застывшем возле трона.

– …и внука!

Все присутствующие уже знали про произошедшее на Набу, но не верили до конца, ведь оставалась надежда, что это только слухи…

– Мой сын, – гордо объявил Палпатин, плавно поведя рукой в сторону устрашающей массивной фигуры в черных доспехах. – Энакин Палпатин-Скайуокер, Лорд Вейдер.

Ситх слегка наклонил голову, заставив всех оцепенеть.

– Мой внук, Люцифер Палпатин-Скайуокер.

Глава 20 И Воля моя тверда, как алмаз… [14]

Палпатин внимательно осматривал зал, сохраняя на лице благожелательную маску. Глаза цепко отмечали непроизвольные, мельчайшие движения тел, Сила раскрывала во всей красе внутренние переживания и мысли присутствующих… Кто-нибудь послабее запросто потерялся бы в этом бурлящем море хаоса, но для Сидиуса это было привычным рабочим моментом.

Он запросто вылавливал необходимую ему информацию, то концентрируясь на ком-то конкретном, то расширяя свое восприятие, чтобы ощутить общее настроение. Когда он вбросил в массы первую порцию информации, зал замер на минуту, осмысливая и принимая все это к сведению, а теперь пошел анализ.

Палпатин довольно прикрыл на мгновение глаза, пряча вспыхнувшие на миг золотом радужки. Сейчас стала известна самая основа, тот краеугольный камень, который замкнул тщательно выстроенную конструкцию. Имена и статус его потомков, факт их наличия в этой реальности.